Линаэвэн была удивлена быстротой, с какой сближались Март и Лэннадир. Она не столь много общалась с людьми, чтобы оценить, часто ли всё происходит столь стремительно. Но ей виделось в том нечто большее, чем желание Смертных, жизнь и молодость коих так коротки, успеть возможно больше. Сегодня влюблённые ещё не пришли на кухню, когда орки привели Линаэвэн. И другие девы, что служили там, начали перешёптываться.

"Каков наш Март, оказывается! Из молодых, да ранний."

"А Лэннадир? Всегда была такой тихой, скромной, казалось, только на котлы и смотрит..."

"Верно, долго она таилась - никто и не заметил".

Так эллет поняла, что и для людей происходящее выходило за пределы обыкновенного. Март и Лэннадир вошли вместе, прижавшись друг к другу, и рабыни замолчали. Однако расспрашивать Марта или Лэннадир эллет виделось бестактным.

***

Оэглир не собирался уговаривать Эйлианта. Сам не устоял, но тянуть за собой друга?! Лишь чуть помедлил - может быть, встретиться с ним, чтобы, напротив, призвать держаться?

Хорош же будет такой призыв из уст того, кто всё рассказал!

Да и сама встреча с тем, кто живёт в покое и вот-вот уйдёт, Эйлианта только смутить может, не наоборот.

- И не подумаю, - ответил Оэглир. - Добрая весть, что он молчит.

- Думаешь, Оэглир, это тебя пытали? Нет, тебя лишь чуть пощекотали, а Эйлиант терпит это уже неделю, и лечит его после допроса не Лаирсул, а Эвег.

Что такое лечение Эвэга, Оэглир хорошо знал. И - Эйлиант терпит неделю?! Воин Лорда Куруфина восхитился стойкостью младшего товарища. И обожгло: "Ведь Эйлиант верил в тебя, с тебя хотел брать пример - а ты?"

Саурон:

Какой-то частью сознания Март понимал, что происходит что-то не то, но... он не мог понять, что именно не так. Мысль словно все время ускользала от него, и он забывался.

И еще... его всё больше раздражало присутствие Линаэвэн рядом. Словно он видел в тэлерэ немой укор.

***

Оэглира привели в камеру к Эйлианту, которого только что кончили допрашивать - молодой нолдо полувисел на стене, в крови, ожогах, со сломанными пальцами.

- Попрощайся, Оэглир, со своим другом. Ты оправился после плена, теперь тебе пора возвращаться домой.

Линаэвэн:

Скованным и нерадостным было прощание. Оэглир видел, как держится Эйлиант, через что он проходит... ему и пальцы каждый день ломают?!

- Мне легче, чем кажется, мне... помогает то,  что ты советовал мне прежде, - Эйлиант так хотел сказать Оэглиру, что ему не столь больно, как было бы другому, что его лечение становится отдыхом и даже радостью, что у пленных появился нежданный союзник и помощник в стенах темницы.... Но не мог, ведь он выдал бы Эвэга. И потому - получилось так.

Оэглир в этих словах услышал желание его утешить, с горечью подумал "Он ещё и меня пытается поддержать". И ещё - да, прежде-то советовал то, что могло поддержать, а ныне - разве что помешать может своим примером. И наконец нашёл, что сказать:

- Держись, Эйлиант, как держался до сих пор. Лорд Келегорм гордился бы тобой... если будет совсем тяжко, думай о нём - о том, чего он ждёт от тебя, - если бы он сам подумал о Лорде в тот миг, когда решил заговорить, то... Поздно было думать, что следовало и не следовало. - Прощай, Эйлиант.

- Прощай - и... удачи тебе, - Эйлиант хотел бы попрощаться иначе, не вися на стене, но иначе - им не дали. И не получалось без горечи...

Саурон:

Волк был зол - его план провалился, Эйлиант не ненавидел предателя-родича, они расстались как друзья.

И Оэглира с Лаирсулом отпустили, но перед этим Лаирсулу сказали:

- Ты забрал у пленников последнюю радость, больше не будет никого, кто поддержал бы их, ободрил, или унял их боль. Ты бросил их всех один на один с бесконечным страданиям вокруг. Какой же ты целитель, если ты бросил страждущих?

На том эльфов вывели прочь с Острова.

***

За ужином Март пожаловался Волку что общество Линаэвэн тяготит его.

- Ты добр и благороден Март, а она это не ценит. Отправь ее ненадолго вниз, пусть она поймёт от чего ты ее защищаешь. Уверен, тогда она станет другой. Нет-нет! Конечно никто не станет ее пытать, лишь собьют с нее спесь.

***

Ночью к Линаэвэн пришли орки:

- Ты больше не готовишь, так и нечего тебе делать здесь.

И деву отвели вниз, в подземелье, но не в камеру, а приковали за руки и за ноги меж потолком и полом, в зале, прямо напротив лестницы, из которого в разные стороны уходили коридоры с камерами.

Кирион и немного отдохнувший Эйлиант  были посажены на цепь в соседних камерах, так что бы видеть Линаэвэн.

А тэлерэ стояла посреди залы, с поднятыми к потолку руками, не имея возможности отойти или сесть. Вокруг собралось много орков, всем хотелось развлечения.

- Если один из вас заговорит - все прекратится, - обещал Больдог. После чего на эдэлет разорвали всю одежду, оставив обнажённой стоять на всеобщем обозрение.

- Эльфки не выносят насилия, но поглазеть то можно! - загоготал Больдог, и отвесил тэлерэ шлепок по попе. Другие орки улюлюкали в ответ и давали грязные комментарии.

Линаэвэн:

Лаирсул закусил губу. Ему самому было страшно - как трое его товарищей (один - юноша, другой - синда, что был слабее других телом, но не духом, третья - дева, не воин!) останутся теперь без помощи, без поддержки, когда даже лечение их обратится не в отдых, а в пытку?! Ведь ими будет заниматься Эвэг, умайа; Лаирсул видел, что он творил с Оэглиром...

Но нолдо-целитель сознавал, что иначе он помог бы палачам, исцеляя для новой пытки - он просто не мог поступить так...

- Если бы мне позволили только давать отдых, снимать боль и поддерживать... - Лаирсул не договорил. Неужели он ждёт, что умайар сейчас скажут: "Конечно, мы дадим пленникам медленно приходить в себя при твоей помощи"? Так Тёмным труднее будет воздействовать на них, они не пойдут на такое.

Махнул рукой Оэглиру:

- Идём.

И они быстро зашагали прочь.

***

Тэлерэ ждала, что однажды её уведут в подземелье, хочет того Март или нет. Или это случится против его воли, или его убедят, что это необходимо... если уж убедили самого участвовать в пытке её родичей, хотя совсем недавно он их жалел, говорил, что пошёл бы на всё, кроме предательства, чтобы избавить от такой участи.

Но и тогда - ни словом не укорил пытчиков.

Она сама желал разделить участь товарищей, сама желала вскоре уйти в подземелье. Вот и сбылось, и нужно приготовиться к боли и терпеть. Её приковали с поднятыми к потолку руками - само по себе это не было болезненным - обратились к Кириону и Эйлианту... Это страшило: не только ей нужно будет терпеть, но и им - видеть, как её будут мучить...

- Линаэвэн! - два возгласа прозвучали почти одновременно, и две цепи натянулись. Они надеялись не увидеть здесь посланницу, ведь она уже десять дней как была избавлена.

- Вы остались стойкими. Пусть же никто из вас не говорит - иначе вы причините мне зло: превратите меня в орудие в руках Тёмных, в ту, что вырвала из вас признания!- воскликнула тэлерэ. - Боль пройдёт, а это останется...

Товарищи опешили: того она и желала. Спустя краткое время они осознают, что Линаэвэн хочет укрепить их чем-то более действенным, чем "Держись", хочет дать ещё одну причину держаться, кроме тех, что  были у Кириона и Эйлианта, и снять возможную вину за то, что они не помогают. Когда начнётся сама пытка, вряд ли ей удастся поддержать кого-либо...

Орки подскочили к ней, но боли не было. Их когти рвали одежду, оставляя эллет вначале в лохмотьях, потом нагой, начали перебрасываться глумливыми репликами, смысла большей части которых Линаэвэн не понимала. Да и был ли у них смысл, кроме желания оскорбить и унизить? Прикосновения орочьих лап и взглядов было мерзким, унизительным, скверным,  эллет прикрыла глаза....

А затем вновь медленно открыла их под орочий гогот и насмешки. Её охватило странное, почти неуместное в этом подземелье (видимо, пыточной камере) чувство. Она ощущала себя защищённой, словно и сами орки, и их взгляды и слова тянулись к ней и не могли коснуться. Её незримо укрывало нечто помимо одежды... и ужас во взгляде сменился смесью недоумения и брезгливости к тем, кто не способен увидеть красоту, а видит отражение собственной мерзости.

Отредактировано Linaeven (06-08-2019 11:59:03)

Орки начали хватать её, и угрожать разными мерзостями...

Чувство странной защищённости ушло - она была беззащитна перед мерзкими тварями и содрогалась от отвращения, и не могла закрыться, уйти, заткнуть уши... разве что глаза закрыть, но это почти не помогало.

Орки не унимались, и становились всё нахальнее и омерзительнее, и всё труднее было терпеть. Эллет тихо застонала, хотя боли не было, по лицу текли слёзы... она не забудет этого отвращения, не сможет легко переносить чужие прикосновения, не вспоминая невольно этот страшный день, легко искупаться в реке... Хотя доведётся ли ей купаться - кто дозволит ей это?

- Если вы её убьёте, а вы можете, вас самих казнят! - выкрикнул Кирион.

Эйлиант проклинал орков и напрягал все силы, натягивая цепь, пытаясь вырваться...

Конечно, Линаэвэн сейчас горячо желала, чтобы всё  это кончилось - но не такой ценой! Больдог сбил её с толку, обратив против неё её же слова - боль пройдёт, а память об этом останется, и они не были ложью, так что тэлерэ не вмиг нашлась с ответом.

"Не прибавляйте к одному злу другое, я всё равно не забуду отвращения, а так вы добавите к нему ещё и то, о чём я сказала прежде," - так она желала сказать товарищам, но выговорила только:

- Не приба...

Резкий удар по губам помешал ей договорить.

Они слышали слова Линаэвэн до того, но разве сейчас ей не причиняли зло сейчас?! Деве, не готовой к издевательствам, вышедшей в путь безоружной и бездоспешной - это они, воины, должны были её защищать, хотя и сами шли с поручениями...

Как отреагировали Эйлиант и Кирион?

(1 - пытаются поддержать, 2 - рвутся к ней с такой силой, что причиняют себе вред, 3 - клянут орков, 4 - стонут, кричать, 5 - хотели просить, но не заговорили, 6 - согласились что-то сказать):

[dice=11616-11616-26]

Кто заговорил первым? (1,2 - Кирион, 3,4 - Эйлиант, 5,6 - практически одновременно):
[dice=5808-16]

Для обоих было нестерпимо видеть это - пусть пытают их, но не глумятся над тэлерэ! Оба готовы были сейчас сказать о том, что знают... но синда оказался медлительней, Эйлиант горячей...

- Прекратите это, я... скажу, - Эйлиант начал почти с крика, закончив тише. - Обещайте, что никогда больше с Линаэвэн не сделают подобного, и я скажу.

- Никогда больше, - эхом отозвался Кирион. Иначе... её отпустят сейчас, а спустя день или два повторят. Синда не стал говорить более, потому что уже начал Эйлиант...

Линаэвэн, пытавшаяся остановить его возгласом, вновь была остановлена резким ударом по губам.

Саурон:

- Скажи все, что знаешь, и с Линаэвэн так никогда больше не поступят. Скажи часть - и ее не тронут неделю. Более того, тебе позволят ее утешить - вишь, как дрожит всем телом и рыдает.

Линаэвэн:

Пока орк говорил, Линаэвэн всё же успела обратиться с кратким:

- Нет...

Что выбрал Эйлиант?

(1, 2 - передумал говорить, 3 - нужно время подумать, 4, 5 - скажет часть, как и в прошлый раз, 6 - скажет всё):

[dice=9680-16]

Сказать всё, что поручил Лорд, Эйлиант и сейчас не хотел, он старался сберечь своё задание в тайне, но не мог выдержать того, что творили с Линаэвэн... Опустив голову, юноша проговорил:

- Я скажу часть... Лорд Келегорм ещё передал Кирдану советы по обороне - в прошлый раз правитель Фаласа допустил ошибки...

Эйлиант хотел на том и остановиться, но от него требовали большего - пришлось рассказать, в чём состояли советы.

Отредактировано Linaeven (06-08-2019 15:09:10)

Эйлиант прижал деву к себе, и она невольно вздрогнула: знала, что это эльда, друг, что утешает её, но прикосновения орков были слишком свежи. А сотрутся ли они из всё сохраняющей памяти? Неужели отныне прикосновения друзей будут вызывать это воспоминание?

Горькая складка пролегла меж бровей девы, хотя она и печально улыбнулась в ответ на ласковое прозвание "Птичка".

- Хотела я здесь назваться Безымянной, а получила прозвание Птички... Хоть вы и не знаете, что я каждый день пела, приготавливая пищу, чтобы поддержать вас... - невпопад ответила Линаэвэн, потрясенная случившимся. Многое с ней бывало, а о таком и не помыслила бы.

- Эйлиант... благодарю тебя, что ты ищешь, как утешить меня, хотя лучшим утешением было бы, если бы ты смолчал: каково мне будет знать, что ты молчал до того, - никто не рассказывал ей того, но его бы не допрашивали сейчас, если бы он заговорил, - а из-за меня, того, что я не могла сдержать дрожь и слёзы, Тёмные достигли своего.

Она вздохнула.

- Ныне прикосновения стали страшить меня, и... - Линаэвэн чуть помедлила, стараясь унять дрожь. - Более четырёх с половиной веков прошло с той поры, как я шла через Лёд, а по сей день зимняя ночь возвращает те образы. Не сомневаюсь, однако, что Мандос исцелил меня, и когда после ожидания я вернусь в Аман, то буду свободна. Эти слова тебе могут казаться страшными, они страшны и мне, но должно смотреть правде в лицо: уйти из плена иначе я могу разве что чудом, и так - тоже не скоро. И если принять это, не отворачиваться в ложной надежде, что беда пройдёт мимо - будет легче принять и меньшее...

Линаэвэн упрямо вскинула голову.

- Я должна... суметь перенести. Тогда и вы сможете, зная, что я в силах...

Отредактировано Linaeven (07-08-2019 10:42:49)

- Нет, я не намерена отказываться от дара жизни - это в самом деле Искажение, и я понимаю, что тебе страшно и слышать о таком...-   Эйлиант был так испуган тем, что она сказала, что она начала успокаивать его - и через это успокаивалась сама, и не заметила, как коснулась его руки. - Нет, я не впадаю в чёрное отчаяние, а только пытаюсь приготовиться к худшему, чтобы меня не могли им устрашить.

Эллет чуть нахмурилась. Не сердясь, а серьёзно задумавшись.

- Не знаю, можно ли пройти через такой плен, так близко соприкасаться с Тьмой, не получив шрамов; если бы я могла выйти сейчас, то сочла бы верным искать помощи целителя, но здесь едва ли можно обрести её. Лаирсул, по счастью, мог уйти, и ему не позволили бы говорить со мной ради помощи иначе, как потребовав взамен того, что будет на пользу Тёмным. А обращаться к целителю-умайа... - она покачала головой. - Это неразумно. Но и получая шрамы, мы можем сберечь подлинно важное для нас. Ты наверняка перенёс куда больше, чем я, но ты отважен, чист сердцем и более всего переживаешь за других - меня, Кириона... Я видела, как Саурон может калечить фэар, он и его умайар делали это на моих глазах! Но и этого адана ему пришлось воспитывать годы, готовя от юных лет... Меня не так-то просто искалечить и изменить.

Линаэвэн села, подогнув ноги. Воспоминание о Марте, о том, как мучили Нэльдора, следы пыток на руках Эйлианта (она осторожно коснулась их), обманы и ловушки, в которые попадала и она, и содеянное ныне - соединялось вместе, усиливая гнев и отвращение к Саурону.

- Ты страшишься за меня, потому что это глумление оставило след - отвращения, страха... но ты видел и иное: я не пыталась убежать от этого страха и мерзости, тем, что выдала бы Тёмным известное мне или предложила иное взамен на то, что они прекратят... Я не воин, и потому вам тяжелее видеть это, но я не слаба. Я должна перенести это... - Линаэвэн остановилась. - Ты прав в том, что орки не поступят со мной, как угрожают - ведь иначе они убили бы меня; но когда я узнала, что они могут, чего хотят, то их взгляды и прикосновения стали куда отвратительней, при невозможности уклониться. Их тяжелее терпеть...

Эллет осознавала, что ей придётся самой искать, как принять это... на целителя надежды нет, Эйлиант молод, и чтобы он мог утешить, как хочет, ей самой же придётся подбирать слова о себе...

- Но и пытка отвратительна: не только боль, но и то, что её причиняют намеренно и с удовольствием, лишив возможности сопротивляться... Что за мерзкая тварь этот Саурон! Если они повторят... нужно будет так и смотреть на это как на разновидность пытки, только не болью, а мерзостью... И помнить, что если я не буду уступать, но терпеть, орки однажды остановятся - вернее, их остановят те, чья цель отнюдь не орочьи забавы..

Эллет осенило, и она поднялась и воскликнула:

- Эйлиант, я поняла - и ты молчи в следующий раз, как бы ни было тяжко смотреть! Саурон мерзок, но расчётлив и всегда нацелен на свою выгоду - он не будет повторять это, если увидит, что не может так ничего добиться ни от меня, ни от вас. Если же будет чего-то добиваться - обязательно повторит. Понимаешь? Вы  в силах избавить меня от нескончаемых повторений тем, что будете держаться и не уступать, если я также буду держаться; тогда они попробуют ещё и прекратят, увидев бесплодность, бесполезность для себя того, что творят.

Линаэвэн казалось - она нашла одновременно слова, чтобы укрепить Эйлианта и способ избавления... Только умолкнув и ожидая ответа, она осознала, что держит юношу за руку, осторожно, но без страха, без мысли об орках... Она сможет брать за руки друзей, обнимать их - Тёмные не сумели изменить это. Хотя сейчас она протягивала руку сама, принять прикосновение, объятие будет труднее, и страх и тяжёлое воспоминание не уйдут скоро... Но если одно может быть преодолено за часы - можно было бы многое изменить за годы. Если чудо произойдёт, и она спасётся, у неё будет много времени, и будет возможность обратиться к целителю.

Отредактировано Linaeven (07-08-2019 12:53:34)

Эйлиант осторожно поднял её руку вместе со своей, коснулся губами.... и она улыбнулась. Если тень пережитого долго будет мешать ей спокойно принимать объятия, она может сказать родичам, чтобы они были бережны - и они, несомненно, будут. Только что она была почти уверена, что отсюда ей не выйти иначе чем через Чертоги Ожидания, а слова Эйлианта стали словно свежим ветром...

- Должно быть, Тёмные так и считали - что ты слишком юн, чтобы помочь, иначе и не позволили бы нам беседовать. Я сумела разобраться и нашла пути, но без тебя мне трудно было бы справиться. Я старше вас, но ты помог мне сейчас, а прежде помог Бэрдир - в ином, избавиться от чар и не подвергнуться допросу раньше времени; к несчастью, его отправили в Ангбанд... Рада, что мы с тобой сейчас можем быть рядом. У нас есть время для отдыха... потом тебе, верно, понадобятся силы...

Опять эллет умолкла, сознавая - и для Эйлианта должно быть большой радостью встретиться с ней вне допросов, говорить, но не нужен ли ему отдых сейчас? Он выглядел измученным...

- Мы можем поделиться друг с другом тем, что было с нами - или, хочешь ли, я могу спеть для тебя, стараясь укрепить твои силы? - Линаэвэн больше не дрожала, и слёзы её высохли. Вновь она подумала о целителе - обрёл ли он уже или пока ожидает этого часа? Никто не говорил ей о том.

***

Лаирсул вместе с Оэглиром долго и скоро шли в молчании. Когда они достаточно удалились от того места, где их оставили, Лаирсул прислушался - и к видимому, и к Незримому: нет, сейчас за ними никто не следовал, вблизи не было умайар... Только тогда последние из ушедших на свободу стали обсуждать, куда идти. Лаирсул был дортонионцем, Оэглир - Верным Лорда Куруфина, и до того, как направиться в Фалас, они мало общались друг с другом, так что и мысли их могли быть различны:

(Лаирсул: 1,2 - Брэтиль, 3, 4 - Хитлум, 5 - Нарготронд, 6 - иное
Оэглир: 1,2 - Брэтиль, 3 - Хитлум, 4, 5 - Химринг, 6 - иное):

[dice=7744-7744-26]

- Я не могу вернуться в Нарготронд теперь, - произнёс Оэглир.

- Верно - я ничего не приметил, но проследить за нами всё же могут, - согласился Лаирсул. - Да и что мы скажем, вернувшись? Не лучше ли нам направиться в Хитлум? Я слышал, там живут некоторые из былых дортонионцев - правда, больше из эдайн, чем из эльдар.

- А я слышал, что часть воинов Ангарато и Аиканаро осталась на Химьярингэ, - Оэглир поднял голову. - Попытаемся добраться туда? Я не сомневаюсь, что там примут бывших пленников, как мы, и в целителе там есть нужда... А мне это... необходимо.

Лаирсул коснулся его руки:

- Идём.

Отредактировано Linaeven (07-08-2019 14:44:08)

Линаэвэн поблагодарила юношу и надела рубаху как платье, а поверх накинула плащ. Даже эта грубая ткань на ней смотрелась изящно. Юноша лежал, а Линаэвэн пела - о птице, улетающей ввысь, о яркой камнеломке, что пробивается сквозь скалы... - первые её были и о них всех, и о ней самой, и служили знаком для Кириона, как и говорил Эйлиант. Потом она перешла к более спокойным - что могли и прибавить сил, и вместе с тем не помешали бы уснуть усталому.

Проведённая рядом с родичем ночь, несмотря ни на что, была, быть может, лучшей из тех, что эллет встретила в крепости. Утром они простились, и её вновь направили на кухню. Линаэвэн была молчалива и сосредоточена: ей нужно было подготовиться к тому, что спустя неделю всё могут повторить. С Мартом она почти не говорила - да и не была уверена, что ему это нужно...

***

Между тем отведённая Кириону неделя отдыха истекла.

Согласились ли говорить Эйлиант и Кирион? (6 - да)

[dice=7744-7744-26]

Синда был готов (насколько можно быть готовым к такому), что его опять будут пытать, но Тёмные обещали худшее - искалечить его. Однако как ни страшно было обещанное, он не стал говорить.

Не заговорил и Эйлиант. Точнее, заговорил, но совсем не о том, чего могли ждать Тёмные - попытался до начала пытки рассказать Кириону, что если один из них сейчас уступит, это обязательно повторят... он сам сейчас мог убедиться в том: Тёмные подвергли пытке Кириона на его глазах, а не его самого. Потому что видели, что боль он переносит много лучше...

Нужно было научиться переносить и это...

Отредактировано Linaeven (07-08-2019 15:37:35)

В первый день тэлерэ осмысливала произошедшее и думала о том, что предстояло - не только о себе, но и об Эйлианте и Кирионе (или для них - уже не предстояло, а началось снова?) И всё же она обратила внимание на то, как переменилась возлюбленная Марта. Пока она видела слишком стремительные, слишком откровенные, странные, но отношения влюблённых, она не желала вмешиваться ни словом, ни жестом. Но сейчас аданет казалась ошеломлённой напором Марта, и от того неприятный холодок пробегал по спине.

Вечером Линаэвэн незаметно подошла к Лэннадир, тихо спросила:

- Что случилось? Март... он не обидел тебя ничем? Ты можешь сказать мне, если хочешь, - ещё недавно Линаэвэн не подумала бы так о поваре... но тогда она считала его неспособным на пытки -  на разговоры о них, на их оправдание, но не участие...

***

Кирион был совершенно измучен, и эта пытка была страшнее прежней - так как его руки были покалечены, вывихнуты. А Тёмные обещали продолжить... 

Стали ли говорить Эйлиант или Кирион? (6 - да):

[dice=7744-5808-26]

Синда стонал, кричал, вздрагивал всем телом, но заговорить и не думал. К тому же... твари уже исполнили, что хотели, если он что-то скажет, лучше не станет.

Или станет, а потом они повторят то же самое снова. И снова. Кирион услышал переданное.

Держался и Эйлиант. Ему было тяжело переносить это, и когда руки Кириона вывихнули, он вскрикнул так, как никогда не вскрикивал во время собственной пытки. Но на сей раз юноша ни о чём не просил и рассказывать что-то ещё не собирался.

Отредактировано Linaeven (07-08-2019 16:21:00)

- Мне так жаль, - только и успела произнести Линаэвэн, когда орки пришли и увели её. Она успела понять, что несчастная Лэннадир была околдована (что за ужас - принуждать к браку колдовством!) Что следовало сделать теперь? Снять колдовство? Оно уже было снято... и несомненно, не случайно - как сами чары, так и их развеивание отвечали целям Тёмных. Рассказать Марту? Возможно, но так, чтобы он не оставил в ужасе Лэннадир, ведь для неё это будет ещё хуже, а напротив - осознал, что он теперь в ответе за неё...

***

Когда человек- палач пришёл просить прощения, Эйлиант не сразу нашёлся, что сказать.

- Не ждал, что любой из вас может просить прощения или назвать подлым то, что вы творите, - в голосе юноши слышались словно отзвуки свежего ветра. - Больше не повторится... едва ли ты в силах добиться, чтобы меня больше не допрашивали через Кириона и Линаэвэн, как уже делали!  Через других больше не будут только потому, что они уже ушли...

Перед ним стоял один из палачей, и можно было бы добиться того, чтобы он заплатил за содеянное... Но как?

- Требовать воздаяния... но ты явно не худший из этих, хоть и палач, чтобы ждать именно для тебя кары от Саурона, и хоть в этом раскаиваешься сам, - нолдо мог бы убить человека-предателя прежде, когда он участвовал в пытке, но не теперь же, когда Смертный сам желал для себя наказания! - Взыскать сам... я бы ударил тебя, но ты, верно, и противиться не будешь...

***

Слова Эвэга принесли облегчение Кириону. Его не покалечат непоправимо - разве что незадолго до того, как убить, это пустые угрозы. Как горько было бы сейчас узнать о том, если бы он поддался этому страху и заговорил!

- Спасибо тебе - это настоящее утешение, и едва ли кто-то иной здесь мог бы доставить его, - пленники о том не знали. Быть может, Ардуиль и Таврон, но они ушли.

Затем Эвэг заговорил о побеге. Кирион помедлил - не столько потому что сомневался, сколько потому что предложение всё же было неожиданным, а затем, собравшись, ответил:

- Я согласен. Как только появится возможность.

- Линаэвэн не причиняли  телесную боль, если ты об этом, её осмелились... - по лицу юноши прошла судорога отвращения;  для эллет в этом не было ничего постыдного, но ещё отвратительней и ненавистней был Вонючка, отдавший такой приказ... - отдать оркам... на потеху, как говорят эти твари; они не совершили насилия, это убьёт эллет, но угрожали им, содрали с прикованной одежду, оставив нагой, хватали и глумились.

Человек знал её... не о нём ли с такой горечью говорила Линаэвэн? Хорошо хоть, пытать деву этот Смертный не считает верным... Дальнейшие его слова казались нолдо каким-то безумием.

- Но... ради нашего народа... мы не можем не допрашивать тебя. О, если бы ты заговорил как остальные, и смог уйти! Да, Больдог поступил низко, но виной тому лишь отчаяние и страх за своих. Страх за другого толкает нас на безумства, тебе ли не знать? А воины и друзья Больдога падут первыми при вашей атаке. И по тому, Больдога можно оправдать - он совершил преступное ради любви к товарищам. Меня же вряд ли можно простить - я не прервал это из глупости и нерешительности. И если ты ударишь меня - я приму это как должное.   

Эйлиант даже не сказал бы, чего здесь больше - Тени и Искажения или немыслимой наивности (Больдог? Из любви к товарищам?!) От иного можно бы рассмеяться...

- Страх и отчаяние?! Тогда отчего нас всех не убили, когда мы попали в засаду? - вопрос был риторическим, и Эйлиант не задал бы его, не высказывай враг таких диких суждений ("калечил фэа на моих глазах, воспитал от юных лет"... да, этот мог быть...) А Смертный тем временем произнёс такое, от чего Эйлиант отшатнулся, его глаза полыхнули.

- Больдогу назначили 20 кнутов и ссылку,  я не смогу принести пользы в ссылке, но я принёс кнут, что бы ты отсчитал положенное мне. Моя честь стоит дороже чем моя спина.

- За кого ты меня принимаешь, Смертный? Если меня под пыткой принудили бы бить кнутом, и то я не знал бы, как друзьям в глаза смотреть! - оскорблённый юноша отбросил кнут словно ядовитую змею. Нет, напасть сейчас на этого было нельзя... чего доброго, так же воспримет, и не ответит, а падёт ниц как орк перед господином... И вместе с тем - как с орком тоже не поступишь, орки не придут просить прощения и кары... Эйлиант сумел выровнять дыхание. И найтись с ответом. - Я хотел бы, чтобы ты лишился - на какое время можно - права пользоваться кнутом и всяческими орудиями пыток... для тебя же это почесть и отличие, не позор...

***

- Да, мы сможем пасть как свободные, и ты... тоже. А быть может, хоть одному из троих посчастливится, - слова Эвэга переменяли что-то важное. Из тайного помощника среди врагов он обращался... в одного из своих. Невзирая на том, что он творил прежде. Их теперь оставалось четверо в плену, желающих побега... Четверо, а бежать могли трое. - Ты знаешь, что Линаэвэн бежать не сможет? Или есть возможность попытаться нам всем?

Эйлиант испытал облегчение от того, что Линаэвэн не плачет и не прячет глаз. Значит, она не только нашла, как с этим справмться, а в самом деле справилась!

На обвинения во лжи он не стал отвечать... и так он в сильном волнении от того, что Кириона  искалечили, вёл себя не так, как обычно. Разве так он говорил прежде с этим палачом? Разве эти дикие слова и рабское желание быть выпоротым (а не искупить вину) не было достойно презрения, может быть - сожаления об искалеченном Эрухине, вместо столь резких движений и столь горячих слов, которые наверняка были брошены на ветер?

Впрочем, дурного от того не было. Этот предатель будет хуже думать о нём? Велика беда... Вот с Кирионом беда - хорошо бы, им позволили встретиться, поговорить хотя бы... Но, может быть, Эвэг решится помочь, несмотря на замыслы Саурона? Придумает, как....

Он не знал, что Эвэг решился на побег с большим риском развоплощения для себя.

Отредактировано Linaeven (08-08-2019 15:19:50)

Эллет обдумывала, как поступить... Лэннадир принудили к браку чарами, но теперь она опасалась, что Март может бросить её. Значит, брак именно с ним, хотя и не был желанным, но и не вызывал сильного отторжения? Но при том скромная и робкая аданет словно вдруг пробудилась супругой Марта и была ошеломлена этим... Как недоставало сейчас Бэрдира, куда лучше неё знавшего людей! Она могла ошибиться; после знакомства с Мартом, когда она сама лишь оттолкнула простодушного и ещё доброго человека от эльдар, тэлерэ охватило чувство, что прежде посещало её очень редко - опасение сделать хуже.

И всё же она хотела попытаться помочь несчастной жертве колдовства. Утром на кухне Линаэвэн подошла к Марту.

- Март... быть может, ты сочтёшь, что я вмешиваюсь в то, что касается лишь двоих, - "И не сказать ему о понятом - не поверит"... - но я хотела поговорить с тобой о Лэннадир.

Её голос был тихим, и в нём слышалась обеспокоенность.

- Не знаю, заметил ли ты её смятение и боязнь в самое последнее время... - ей казалось: вовсе нет... - ведь перед тем за немногие дни вы стали держать себя как супруги... Прости мой вопрос, но желал бы ты заключить с ней помолвку? Если сейчас и нет возможности исполнить все традиции - Лэннадир это принесло бы уверенность, что ты не оставишь её, а для тебя стало знаком, что ты принимаешь заботу и ответственность...

Линаэвэн была поражена ответом. Не тем, что Март не был готов вступить в брак - нравы людей в самом деле отличны от эльфийских - но тем, что отвергал его и тем гордился. Не от родичей усвоил он эти понятия - от тех же, кто внушил ему, что пытки есть необходимая часть войны... Этот Пришедший следом в самом деле мог не просто обидеть Лэннадир, без того пострадавшую от колдовства - обойтись с ней жестоко...

- Для нас такое - Искажение, но я не буду сейчас говорить о том, - Линаэвэн смотрела прямо, и её голос звучал непривычно строго... не мягко, как прежде в беседах с Мартом, и не с тем возмущением, с каким она говорила бы о том, будь перед ней адан, а не воспитанник Саурона, у которого в друзьях умайар. - Только задам тебе несколько вопросов, "свободный человек". Ты уверен, что Лэннадир разделяет твои мысли о браке? Или ждёт, что вы вскоре соедините свои судьбы, и то, как ты намерен поступить, причинит ей боль? Решив, что брак вам не нужен - спросил ли ты её? Ты говоришь "если мы надоедим друг другу", словно это может случиться лишь одновременно... а если лишь она надоест тебе, а сама будет страдать от вашей разлуки - как ты поступишь? Примешь заботу о ней - или бросишь, словно дитя игрушку, не заботясь, хочет ли она и может ли найти здесь "другого"? А как ты поступишь, когда дитя родится у вас? Примешь ответственность - или убежишь от неё, и пусть Лэннадир одна разбирается, как его растить и как ей жить дальше?

Линаэвэн с горечью думала, что это последняя её возможность помочь. Если Март только бездумно повторял внушения Тёмных, даже не задаваясь такими вопросами, но на деле готов поступить достойно, сейчас он может понять и смысл брака и перестать отвергать его...

Если же нет... Март слишком опутан паутиной Тени, и слишком глубоко она проникла, чтобы что-то изменить - разве что если случится чудо.

***

Пленники, которых прежде допрашивали, после лечили, в последние дни оставили в покое. Приносили еду, воду, уносили - вот и всё. Даже тёмный целитель и тот заходил редко. Кто радовался этому, а кто был обеспокоен: не заняты ли ныне кем-то, кого сочли более важным?

Отредактировано Linaeven (09-08-2019 15:55:19)

Март не только не повёл себя достойно и ответственно, он даже не задумался над этим и был надменен, как никогда прежде.... Или - только казалось, что никогда? Разве он не ставил всегда людей - и даже Тёмных - выше эльдар?

Линаэвэн резко развернулась и с горечью отошла, вспомнив, как был уверен Саурон в своём поваре, когда эллет так надеялась спасти его фэа от Тьмы и ради него стала трудиться на кухне... Возможно ли было помочь ему здесь?

Что можно сделать теперь? Утешить несчастную Лэннадир, передать ей, что нет ни её вины, ни стыда для неё, если с ней поступят недостойно? Но передавать заранее - только усиливать страх, что её бросят; а возможность, что Март всё же устыдится и поступит не так, как говорит, когда о том скажет не эллет, а аданет, или когда он столкнётся подлинно с тем, о чём не захотел и слушать, всё же есть. Хотя она и мала - если Тёмные привлекли Марта к допросам, где он не добьётся большего, чем орки и умайар, и околдовали Лэннадир, чтобы его искажённые представления о браке могли воплотиться... они намеренно стремятся выжечь из его фэа всё достойное и чистое, превратить в подобного оркам или умайар...

***

Эвэг не мог встретиться с феанорингом перед этой пыткой: нолдо сейчас не нуждался в лечении, а беспричинная встреча могла показаться подозрительной другим. Потому нового зелья Эйлиант сейчас не получил. Кажется, действовали ещё остатки прошлого: в самом начале боль была слабее, чем ожидалось; но вскоре он забыл о том думать. Эйлианта пытали более жестоко, чем прежде - подобно тому, как ранее мучили перед ним Кириона.

Как он держался?

(1, 2 - клял Тёмных, насмехался, 3,4 - стонал, 5, 6 - не мог не кричать):

[dice=9680-16]

Боль была так нестерпима, что гордый юноша на сей раз не мог сдержать не только стонов, но и крика.

Заговорил ли Кирион? (5 - хотел, но не стал, 6 - да):

[dice=1936-16]

Как ни терзался Кирион из-за мучений родича, он даже не думал заговорить: это означало обречь Эйлианта на повторение того же!

Никогда вечно сомневавшийся в себе и своих силах синда не клял подлость и злобу Тёмных с таким гневом, как сейчас...

Отредактировано Linaeven (09-08-2019 16:43:37)