Мера участия орлов (от 1 - даже  не видно вдали до 6 - уносят Аикарамата)

[dice=9680-16]

[dice=3872-16]

Волк бежал скоро, но полёт Великого Орла - быстрее. Он настиг, ударил клювом - и умайа, как уже было, обернулся змейкой, слишком тонкой и гибкой для столь могучей птицы. Что не помогло против стиснувшего клыки Хуана, то помогло сейчас: Волк сменил облик пусть дважды раненым, но не схваченным. Змейка быстро заскользила меж камней до границы Леса Ночной Тени. И там, во мраке меж изуродованных деревьев, свернулась золотым кольцом. Теперь придётся восстанавливать силы...

Впрочем, на сей раз он почти ничего не лишился. Здесь не было Лютиэн, которая потребовала от него власти над  Тол-ин-Гаурхот.  Даже с конвойными вместо него расправится орёл; если кому удастся бежать, об орле он и расскажет с ужасом...

...Хотя затем его спросят, как и отчего появилась проклятая птица, и так станет известно о "могучем колдуне" и обо всём бывшем. Лучше бы орёл перебил всех конвойных, невольно оказав услугу Волку. Гондолинец, возможно, будет доставлен в свой город - живым или мёртвым.

"Аийа Фенанаро!

Он всё же не притворялся феанорингом, а был им?!  Вот отчего слова о якобы хорошо знающем его Турукано разрушили достоверность морока, а напоминания об обете, данном Королю, не возымели должного действия?! То есть отпущенный Волком Нумендиль...

Умайа извивался в бессильной ярости, а затем продолжил рассуждать.

Аикарамат, так или иначе, о Городе знал: его слова об Эктелионе оказались скрытой насмешкой, но о вестях, что приносили орлы, он знал. И о том побережье - тоже. А ведь никто из них не догадался расспрашивать о Гондолине феанорингов! Он добился меньшего, чем желал, но всё же добился и может передать это в Ангамандо, чтобы направить войска на побережье; и ещё - на Амон-Эреб...

...Может, но не будет.  Эта неудача, Свет, орёл... знаки были слишком явными, чтобы не замечать их - иначе он, Волк, окажется в числе безнадёжно проигравших. Он овладеет лишь прахом, и что ждёт после? Цепь и Мандос или нечто худшее?

Размышляя, Тёмный пришёл к выводу, что самое безопасное - затаиться. Действовать, если Владыка Севера обратится лично к нему с приказом продолжать войну. Или решит наказать - на этот случай и стоит приберечь сведения о Гондолине, как и о его связи с Маэдросом. Если же нет - оставаться в Лесу и наблюдать. Лучше всего даже перекрыть тропу к темнице, которая отныне останется жилищем, мастерской, где можно совершенствовать то же ожерелье и проводить опыты с мертвецами, о чём сказал Фуинор, убежищем...

...Орёл тем временем не гонялся за разбегавшимися в ужасе орками, но поднял изувеченного эльфа, чтобы отнести его к родичам. Туда. где пленник, бросивший вызов Саурону, может быть исцелён или хотя бы погребён достойно.

Отредактировано NPC Darkness (10-05-2018 17:08:47)

-  Что с Сауроном? - чуть слышно спросил спасённый. Орёл уловил шёпот и ответил.

- После моего удара обернулся скользкой змеей и уполз в лес, где мы не можем навредить ему. Но вижу, что и он нескоро сможет вредить эльдар и эдайн. Благодаря тебе.

Нолдо был жив, но сильно изранен, а орлы не умели исцелять. Зато полёт их был необычайно стремителен. Великая птица пролетела через ущелье, поднимаясь всё выше. На севере более не осталось земель, куда можно было бы отнести раненого. Близок был Гондолин, но ветра рекли: у этого нолдо иной удел, чем у Хуора и Хурина. Орёл направил свой полёт на юг, через пустынный Димбар.

- Такую помощь получает не всякий, - голос птицы звучал сейчас отстранённо, так, что трудно было понять: согласился ли он с тем, что спас Аикарамата именно благодаря тому ущербу, что он сумел нанести Саурону или же это скорее судьба. Иные были вынесены орлами ради того, что совершили, иные - ради того, что им только предстояло совершить. И обыкновенно они не получали ответа на вопрос "Почему именно они?"

Но эта отстранённость не была равнодушием. Орёл тревожился о раненом и спешил помочь. Услышав о голосе, он ответил не сразу - и для птицы утрата голоса была бы великим несчастьем. Но и покалеченное крыло - тоже; а Маэдрос, коего вынес их предводитель с Тангородрима, сражался с врагами ещё яростнее, чем прежде; и белое пламя было разделено на двоих.

- Я не умею исцелять, - с уважением к воителю соединялось сожаление, - Но я отнесу тебя к твоим родичам.

Под взмахами могучих крыл всё скорее проплывали земли внизу, и всё приближался широкий Сирион, за которым начинался свободный, не омрачённый врагами Бретиль.

Отредактировано Замысел (13-05-2018 14:13:19)