Маирон смотрел на Энвгатара с чувством превосходства, и он вспомнил, как совсем недавно так же смотрел на него самого: допускает, чтобы пленник, Лагортал, влиял на него! Сам-то он решил, что - никогда больше...

И так поверил в это, и в то, что для него нет иных путей, кроме службы Северу, хотя и вдали от Ангамандо, и нет надежд, что всё было напрасно... что не желал понимать, чем этот Лагортал мог зацепить Маирона. А когда тот своими словами напомнил отчасти то, что когда-то говорил Маитимо - возненавидел. Не отчаялся бы - больше четырёх веков как исцелял бы уже вовсе не здесь и не для пыток.

- Лагортал? Он говорил со мной постоянно, и за его слова... я причинил ему столько муки, сколько было в моих силах, - а Саурон, верно, ждёт сейчас подтверждения, что угадал...

Разумеется, Энгватар не желал исцелять для пыток Эйлианта - теперь это было бы мучительно; но он мог облегчить его страдания, снять боль, защитить от боли - хотя, быть может, только однажды - и, как он надеялся, замедлить лечение.

- Цену я тебе назвал - лечить Эйлианта буду я, и, когда это потребуется, смогу лечить его полноценно. 

...Энгватар уже знал, что скажет, когда Саурон даст обещание, и он ответит.

"Если хочешь знать больше - я готов выкупить своими признаниями время для Эйлианта. Только измеряемое не в днях... ты сам вспомнил о Нолдоране. Времени у тебя всё равно очень много..."

Энгватар, естественно, не ответил на вопрос об Эйлианте - зачем бы он стал отвечать, ничего не получая взамен? Для пользы Саурона? Отметил только про себя: Саурон, прекрасно знающий, что Эйлиант испытал лишь малую долю выпавшего его Королю (более того, недавно упоминавший это) и к тому же знал заранее, пусть по рассказам, о плене и пытках,  зачем-то начал утверждать, что юноша лучше держится. Пытался спровоцировать на спор или согласие, и так понять - Эйлиант, не Эйлиант?

Только услышав обещание (увы, замедлить лечение не удалось - это Саурон предусмотрел), Энгватар заговорил. Нельзя было отделаться одной-двумя фразами, чтобы Маирон не сказал, что обещание не исполнено; но рассказать так, чтобы он непременно пожелал знать больше.

- Как и условились - расскажу о важной причине. С давних пор я был удачлив, но моя участь и так висела на волоске. Я и всегда отличался от тебя, Фуинора, Больдога, большинства других Тёмных. Потом - до того, как сюда доставили Линаэвэн и её спутников - поступая иначе, чем вы, стал отличаться всё более. Мне хорошо удавалось действовать вопреки воле Моринготто втайне и даже под носом у вас всех, но изменения накапливались и становились всё более заметны в Незримом мире. Мне удалось выдавать свой подлинный облик в Незримом мире за маскировку под адана, рассчитанную на то, чтобы даже эльфы нередко принимали меня за человека; на самом деле эльфы, если смотрели через Незримое, распознавали, что я не Смертный, но главное - ты поверил, что это только маскировка.  Совсем недавно возникла угроза разоблачения.

"Ты в Незримом мире... не такое тёмное чудовище, каким хочешь предстать. Много серых тонов, и ты чем-то сходен с людьми... Зачем ты так хочешь убедить меня, что ты такой же, как другие?"

- Да, меня могли разоблачить  и подвергнуть каре даже без перехода, я ждал этого со дня на день со страхом. И тогда не мог не думать о себе самом и том, что для меня важно. Угроза наказаний обычна для любого из нас, но что было куда худшим - если бы вы осознали моё отличие и сообщили на Север, меня пытками, как и ты, заставляли бы поступать так, чтобы отличие исчезло, и я стал таким же, как вы. Я не только лишился бы той жизни, какую вёл, когда я открыто был во всём с вами, а тайком порой помогал пленным. Но от меня потребовали бы и такого зла, какое я никогда не делал, стараясь, чтобы я потерял себя и то, что сумел сберечь. Совсем недавно я был поставлен эльфами ли, Судьбой ли перед выбором: отречься от того, что я сберёг или принять боль и угрозу, и тем меня подтолкнули к решению. Не знаю, способен ли ты понять; ты не любишь бесполезного и бессмысленного, но по приказу - совершал и будешь совершать и глупости, и причинять бессмысленные муки, но от тебя не станут добиваться, чтобы стал как... как был Систо, скажем. Я и так стал хуже, чем был одно время, от того, что делал то, чего внутренне не желал, только из страха, и от того... стал несчастнее. Я устал от страха, устал бежать от себя и постоянно таиться, и делать то, что меня умаляет только ради того, чтобы не угодить в застенок вроде этого.

Энгватар умолчал о защите и о том, что когда он лишился защиты, решил, что всё было тщетно, его нигде не будут ждать.  Он не тот, кто меняет судьбы мира и не избранник Судьбы, а только умайа-целитель, что был на время полезен Свету и Валар. Пока был нужен Маитимо. А как только оказалось, что ничем больше помочь не может, защиты его лишили. И ни Свет, ни Намо или кто там укрывал Энгватара туманом, не беспокоило, что так он либо вскоре попадёт в застенок, либо вынужден будет защищаться сам - поступая как Тёмный, намеренно опуская себя ниже, чем мог бы. И никого не беспокоило, сколько он успел сделать доброго или какой путь прошёл: не Светлый же, и не могучий - что с ним возиться... И тогда Энгватар пришёл в отчаяние; и случилось ещё кое-что, тогда же, что убедило его, что он навсегда и накрепко привязан к воле Повелителя Ангамандо, и ему не уйти, и в Аман не выбраться, если развоплотят, и помочь не помогут. Слишком явно было, что никто не спасает...

...А может, то было испытание, и он, целитель, не различил и не прошёл его? Может пройти сейчас... и искупить отчасти сделанное за эти века...

- Если хочешь знать больше - я готов выкупить своими признаниями время для Эйлианта. Только измеряемое не в днях... ты сам вспомнил о Нолдоране. Времени у тебя всё равно очень много...

Энгватар полагал, что Волка заденет то, что его долго обманывали, или он пожелает узнать о тайных действиях, или о том, как целителю удавалось вести свою игру у него под носом и как давно это началось, и какие выгоды он, Волк, потерял (и не может ли приобрести новые, получив более подробные сведения).
Или - что Саурон, желавший отомстить, будет доволен тем, что получает больше того, в чём может обвинить Энгватара и в чём оправдаться самому.
Но он, кажется, желал иного. Он получил от Лагортала свою долю тепла и Света и использовал его, но неужели это не всё, и Светлый задел Водка глубже, чем он хотел показать?

- Схитрить я, конечно, хотел, не стану отпираться; но полагал, что говорю о вещах, которые интересуют тебя... и, кстати, о том, что могло бы объяснить тебе некоторые странности и неудачи, которым ты, возможно, не мог найти объяснения. О том, что тебе может быть полезно - и о себе самом. А ты хочешь знать иное, - выглядел целитель измученным, но взгляд его был острым. Он и сам задал бы Саурону несколько вопросов...

- Некоторые твои вопросы не имеют смысла, на них нельзя ответить, - "зачем ты стал меняться  к прошлому так, что тебе стало опасно оставаться?" Как будто он выбирал меняться к прошлому и шёл целенаправленно! Умайа - поначалу именно Тёмный, пусть и сохранивший втайне один личный аксан - просто делал один шаг, и он открывал возможность идти дальше, открывал следующие ступени... Это была очень странная лестница: между ступенями могла пролегать минута, дни, годы или... века, и она расширялась кверху. Сначала было возможным шагнуть лишь в одну-две стороны, а чем дальше, тем шире был и выбор того, что можно изменить... Или что менялось незаметно, как растёт трава. И когда Энгватар даже спустился ниже, жалея об этом внутренне, хотя и запрещая себе думать о том из-за страха и отчаяния, довольно ему было откликнуться Лагорталу, одолев страх, как он прошёл очень быстро тот путь, что когда-то занимал годы, и шагнул выше.

- Первая по времени причина - хотя сомневаюсь, что одного этого хватило бы - благодарность. Для меня, целителя по таланту и призванию, имеет немалое значение благодарность тех, кого я исцеляю - или помогаю иначе. Ни твоему, а прежде и моему Владыке, ни Тёмным вообще нельзя помочь и заслужить благодарность... Высшим можно угодить и получить награду, но при первой вине или неудаче всё будет забыто. Можно под личиной благодарности получить лесть и угодничество низших, которые сами желают избежать наказания и получить награду... но играть я и сам умею, на что мне чужая игра? Можно, наконец, в лучшем случае обменяться услугами: ты мне - я тебе, а дальше - или новый обмен, или мы в расчёте. А настоящую благодарность я получаю только от эльдар или людей.

С благодарности и желания заслужить её вновь когда-то начинался путь Энгватара наверх, но он-тогдашний ни за что не поступил бы так, как теперешний... А Саурон счёл Энгватара таким же, как его ученик, Хис - утоляющим жажду тепла за счёт помощи эльфам. И, скорее всего, более глупым, раз он не ограничивался мнимой добротой, а помогал действительно, рисковал, а теперь выдал себя и подвергся пыткам. И сейчас, разоблачив себя, целитель был доволен, что Маирон видит в нём только понятное; как и в условии "всегда быть способным полноценно лечить Эйлианта" увидел желание защититься от пыток самому. На самом деле, Энгватар видел, как можно обойти это условие, если Маирон пожелает снова мучить ненавистного ему доносчика и шпиона: на время оставить Эйлианта в покое, чтобы он не нуждался в лечении, занявшись только другими пленниками. Так как сейчас ничто не мешало палачам мучить одновременно Эйлианта, Линаэвэн, Кириона и ещё кого-то из взятых раньше... целитель не знал, захочет ли Волк так поступить; догадаться - вполне мог.

За этот ответ удалось добиться, чтобы Эйлианта сейчас оставили в покое, а после его лечил Энгватар, а не орки; кроме того, юношу не должны трогать, пока сам целитель не оправится от допросов: сейчас он едва на ногах держится и полноценно лечить не сможет. А потом Маирон наверняка захочет знать больше - он умён, и тогда... возможно, Энгватару удастся помочь пленникам большим. Куда его ведут орки и встретится ли он сейчас с Эйлиантом, Энгватар не знал. Что отвлекло Маирона, тоже... а желал бы знать.

***

Финрод-"Дунгалеф" с угрюмым видом шёл вслед за волколаками по двору своей крепости, взглядывая на окна столь знакомых и любимых комнат, украшенных младшим братом. Окна были забраны решётками. Там ныне камеры, где держат пленников. Или пытают их. Или служат Саурону рабы... Тень давила, стараясь побудить чувствовать себя бессильными. Если в захваченном Минас-Тирите и ныне есть пленники и рабы, Финрод в самом деле окажется бессилен помочь им чем бы то ни было. Но и до того, с самого захвата Минас-Тирита, не мог помочь ни одному из пригнанных сюда. В этом ничто не изменилось. А когда цель будет достигнута - быть может, и изменится.

Самого Саурона во дворе не было - не выйдет же Наместник Севера встречать провинившегося командира орков, который не явился к нему с докладом. Наместник Севера, Наместник Мелькора, Повелитель Волков... орки ещё звали его "Великий Господин","Повелитель  Маирон" или просто "Повелитель", но лучше было обращаться к нему так же, как умайа-волколак. А ещё волколак наверняка сам вначале обратится к Саурону - нужно слушать и смотреть внимательно. Собственное имя "вожака", Дунгалеф, по счастью, подозрений не вызвало, выбранная манера держаться - тоже...

Линаэвэн стояла у стены камеры, к которой была прикована за руку, и размышляла о тех, кому удалось уйти. Сумел ли кто из них доставить родичам весть о пленении посольства? Верней всего, передать её могли в Хитлум, как думала тэлерэ. Дорога куда короче и безопасней, чем до Химринга, да и до Фаласа тоже (захотят ли захваченный по пути к Кирдану возвращаться на те же дороги?)  В Нарготронд же не повернут, опасаясь слежки; там, конечно, и без особо переданных вестей однажды догадаются, что посланники попали в беду -когда их отсутствие слишком затянется...

Дверь отворилась - значит, её ждал очередной допрос. Один из вошедших орков наотмашь ударил по лицу, прежде, чем отомкнуть цепь, второй заломил руку пленницы.

- Господин такую забаву придумал - мы животики надорвём, глядя, как ты своими же слезами захлебнёшься... А сперва выложишь всё.

Саурон в самом деле мог придумать нечто новое и худшее, чем до того, но орки едва ли не каждый раз грозились, что этот допрос будет страшней всех прочих, и уж его-то дева не выдержит. Как каждая ошибка в гостях и при общении с Мартом подтачивала силы и уверенность эллет, так каждый допрос, на котором Линаэвэн ничего не выдала, приучал к тому, что она может справиться. Ведь уже справлялась.

Видя, куда её ведут, Линаэвэн решила, что в тронный зал к Саурону - так было в другие дни допросов. Она не думала, что этот день будет чем-либо существенным отличен от предыдущих дней в плену.

Линаэвэн немного удивилась, когда орк вывел её на внутреннюю галерею, к окну, откуда хорошо был виден двор. Где происходило... что-то странное и непонятное. В том, что по двору в сторону входа в крепость двигалась стая сауроновских волколаков, она не увидела бы ничего особенно странного; в том, что туда же шли орки - тем более. Непонятным было то, что дюжина орков следовала за дюжиной волколаков, которые словно вели их... Слишком мало орков для шайки. И слишком много тёмных майар - с чего бы оркам такая честь? Быть может, поэтому и сами эти орки показались тэлерэ странными, и она задалась вопросом, зачем они пришли. в крепость. Быть может, как раз за ней, и Кирионом, и Эйлиантом, и Энгватаром? Бэрдира Саурон сам отослал в Ангбанд, сочтя уже бесполезным для себя, но если на Севере узнали о пленении посольства и переходе тёмного целителя на сторону Света... Моргот мог и повелеть, чтобы пленников отослали к нему...

***

Финрод медленно обернулся к своим, тихо и раздельно произнёс.

- Слышали, парни? Если что... пожалеете, что остроухие вас не прикончили, - если хитрость раскроют, отряду грозила не гибель, но плен...

"Орки" согласно и словно бы подобострастно закивали - и двинулись вслед за "вожаком" - и Тёмным... Эдрахилю пришло на ум, что всё здесь было мнимым, ненастоящим: эльдар и адан, словно бы ставшие орками, тёмная тварь, словно бы ставшая аданом, крепость Финрода и Ородрета, словно бы всегда бывшая вражеской... Мысль была мимолётной - нельзя было и размышлять о таком. Им предстояло идти на встречу с Сауроном... и если они вернутся с этой встречи обратно и продолжат свой путь - можно уже не страшиться ничего до самого Ангбанда, а то и там.

И для того, чтобы отряд не лишился шанса продолжить этот путь - Финрод сейчас входил в свою крепость и поднимался по её лестницам, идя на поклон к врагу. Обдумывать он продолжал доклад о "своём поражении" и всё смотрел на идущего впереди Тёмного: и для того, чтобы подражать ему, и для того, чтобы не могло стать заметным, как знакомы "Дунгалефу" эти лестницы.

Оборотень вошел в распахнутые орками двери тройной залы, и поклонился сидящему на троне Маирону - прекрасному, цепко смотрящему, умному и величественному. Лучшему Вожаку.

- Мой Повелитель, наш родич пришел засвидетельствовать тебе свое почтение.

Волк кивнул Ханору, и перевёл взгляд на орков. Маирон был не в духе, но не собирался заговаривать первым - пусть вожак сам выкручивается. Привык, видно, на вольных хлебах что самый сильный, да самый главный, а теперь возвращается в Твердыню, где окажется снова никем, младшим из умаиар, вынужденный угождать всем. Больдог устроился лучше этого, вольного, применив к Стае того кто не позволит другим карать своих слуг. С другой стороны, Больдог вечно на цепи, а этот хоть немного, да был себе господином... Возможно он и прав...

"Вот и началось", подумал про себя Берен, глядя на кланяющегося Государя, и тут же сам согнулся в подобострастном поклоне, да еще и Гильдину подзатыльник дал.

- Совсем от страха одурел? - тихо рыкнул Берен-орк.

Страх, как бывает в минуту опасности прошел - некогда уже бояться. Вместо этого Береном завладело веселое воодушевление. Надо изобразить орка? Будет вам орк.

Финрод сослался на то, что донесение велено передать только в Ангамандо (чет - да)?
[dice=3872-16]

При этом вопросе эльфы напряглись, что смотрелось как обычный страх (да и вправду боялись, стоя перед Сауроном). Заметит, что сильнее испугались именно при этих словах? Так орку немудрено бояться, если с "вожака" обещают снять шкуру.

Пока отряд шёл мимо орков, слова о спешном донесении убирали с их пути встречные шайки. Но  сочинённое донесение могло оказаться куда подозрительнее, чем сочинённые орочьи имена, а подлинную тайну Финрод  не выдал бы. Поэтому в первую очередь нолдо попытался уклониться от ответа.

Ещё один поклон с нескрываемым страхом.

- Ты велик, Повелитель Маирон, но... мне приказано держать его в секрете и передать только в Ангамандо, Владыке. Если я нарушу приказ Владыки... шкуру с меня снимут на Севере и новой не дадут.

Фелагунд надеялся, что Саурон сам не решится разузнавать.

Финрод не знал точно, давал ли Моринготто своим слугам такие тайные задания - если нет, сейчас его могли раскрыть или хотя бы серьёзно заподозрить. По счастью, ответ не показался Саурону подозрительным, и он начал расспрашивать об ином.

- В эльфийской стране, - начал отвечать "Дунгалеф". Ответ был... расплывчатым, но откуда орку знать границы земель? Шайка, главаря которой изображал Финрод, так уменьшилась в числе к югу от Эрэд Вэтрин и ближайших лесов. Видимо, то ли в Фаласе, то ли где-то на том пути, каким так недавно и так давно было послано посольство, то ли... на границе Талат Дирнэн.

...Или - прорвалась на земли Нарготронда?..

Орки не знают, какие ручьи, холмы и камни Кирдан почитает границей своих земель. И по счастью, орки не имеют понятия, где находится Нарготронд. Если именно эти орки - уже узнали, вот и ещё одна причина, по какой ворон привёл отряд истреблять одну из многих орочьих шаек. Финрод чуть помедлил, прежде, чем продолжить...

Кто-то из эльфов вмешался? (чет - да) [dice=11616-16]

Гилдин?
[dice=9680-16]
Мэретион?
[dice=9680-16]
Мэледир?
[dice=1936-16]
Эдрахиль?
[dice=3872-16]

- А страна-то в войне, камни кровью залиты, эльфики дрожат и слезами умываются, -  нежданно прибавил Эдрахиль. В сильнейшем напряжении ему казалось - Финроду сейчас нужна помощь, заполнение паузы, которая может показаться Саурону подозрительной...

Орки не показались Маирону странными (5). Просто их командир-дуралей, удачливый ровно в той мере, что смог вызнать что-то важное, пусть и потеряв почти всех своих орков (да и кто их сейчас считает) спешит в Твердыню, надеясь получить награду, а его прихвостень-подпевала, что есть в каждой шайке, подхватывает слова вожака, расписывая их в деталях. Это может затянуть оклад, а Вотк хотел покончить с ним и перейти к более интересным делам - допросу Тинаэвэн. (4)

- Молчи, не тебя спрашивают, - одернул умаиа орка-Эдрахиля. Но слова орка вызвали недоумение: это в какой такой стране сейчас идет война? После последней, достаточно успешной для Севера битвы, в земли эльфов и атани не отправляли войск, а набеги шаек не назовешь "война". Уж не друг с другом ли воют "свободные народы"? - Где идет война и кто с кем воюет? - поинтересовался Волк у вожака орков.

Слова вожака ... не оказались для Маирона новостью. Волк полагал что орки говорят о ком-то из тех эльфов, кого он сам же отпустил недавно.

- Да, я знаю про этих эльфов, я сам их отпустил, - у Волка не было ни малейшего сомнения в том кто это мог быть (6): конечно эльфы, уходящие с Острова, явно не те, кто захочет пробраться к нему. - Надеюсь вы, дуралеи ничего с ними не сделали?

Но что-то все же не нравилось Повелителю Волков в этих орках. (6) Не во всех, но в ... слишком во многих.

Финдарато? 1
Эдрахиль? 4
Берен? 3
Гильдин? 4
Мэретион? 5
Мэледир? 4
Гэлвэг? 1
Торондир? 4
Фэргенол? 1
Гвэтрон? 5
Дэльвэ? 6
Боргиль? 6

Что выдало Торондира, Дэльвэ и Боргиля?
Слишком тревожатся за Финрода?
2, 3, 1.
Проскользнула ненависть или презрение к Саурону?
3, 5, 5.
Не слишком ли молчалив Дэльвэ? Саурон мог уловить, что он молчит не именно сейчас, от страха, а ему привычно молчать, что для орка странно,..
3
Они держались слишком гордо для орков?
4, 4, 4.
Для орков вообще или для рядовых?
6, 4, 2.
И как "обычная шайка", а не как её жалкие остатки?
6, 4, 4

Шестеро из них вели себя... странно. Слишком гордо (4). Не настолько гордо, как держатся свободные, нет, разница была тоньше. Потому вначале Волк и не заметил ничего - орки как орки. И только во время доклада вожака всё больше настораживался. Орки с такими повадками, как у троих из этой жалкой шайки, должны быть непростыми; сошли бы за вожаков или, может, их ближайших прихвостней, но что-то в этой шайке собралось многовато тех, кто мог бы претендовать на роль командира, не будь вожаком тёмный майа. Трое из дюжины.

Да и то, что это вовсе не банда, идущая с победой и добычей, а её жалкие остатки, по поведению видно не было. Да, орки выказывали страх и держались униженно, как обычно и держатся орки, но... именно, что как обычно. Как те, кто просто заходит на Остров по пути на Север или с Севера, и у кого нет особых причин бояться, кроме того, что орки всегда боятся встречи с Волком и всегда держатся униженно перед сильными.  А не как те, кто сначала едва смылся от эльфов после разгрома, а теперь ждут, оправдается их главарь перед Сауроном или нет, и если да, не за их ли счёт.

Да к тому же еще некоторые с тревогой или обожанием глядели на вожака (2), а в мимолетных взглядах двоих из шайки на Повелителя были не почтение и страх, а ненависть и презрение (4).

"Как интересно", - подумал про себя Волк. Часть орков... явно орками не была, но другая часть ничем не вызывала недоверия. Маирон усмехнулся, и решил посмотреть, что будет. Мышеловка захлопнута, кто бы ни скрывался под личиной орков, им деваться некуда - так зачем торопиться, можно повести время, посмотреть, как они дергаются и пытаются выкрутиться.

Маирон молча выслушал "вожака", и кивнул, принимая его ответ. В словах не было ничего необычного, но и успокоить Волка они уже не могли. (3,1) Повелителя Волков гадал что за странные орки перед ним. Тоже воплощенные в орков умаиар? Нет, не похоже, они явно из рожденных. Но почему так спокойно себя держат и смеют его ненавидеть? И тут... внезапно холод прошел по спине Маирона (2) - его посетила страшная догадка, которую он не рискнул проверить (1). Эти орки... не могли быть ни кем иным, как личными слугами Владыки, чьими глазами Мелькор смотрел и кому напрямую повелевал (4). Вот и причина, ответ на все - и странное поведение, и игнорирование его приказов, пока не прижали, и... важные сведенья, которые орки могли нести Владыке. Вдруг и они что-то знают о Нарготронде? И... вдруг опередят его, и тогда им достанется награда, а его может постичь немилость. И тогда... надо их убить, (2) а девчлнку немедленно отослать в Ангамандо. (6)

- Вы идете ко мне от Сириона, были ли вы в Нарготронде? Что вы о нем смогли узнать? Кто правит городом? - Темные не были уверены о судьбе Артафиндэ, многие (как и сам Маирон) считали что он погиб в Дагор Браголлах (4), иначе он бы обязательно пригел на помощь Артаресто, (2) но он не пришел. А раз так, скорее всего мертв. Но одно дело предположения, а другое дело новости от разведчиков.

Саурон:

Услышав слова орка Маирон в удивление приподнял бровь. У границ Нарготронда? А он-то тут радовался сведениям, что получил от Линаэвэн. Не опоздал ли он, желая выслужиться перед Владыкой? Что если другие теперь доставят те же сведения и опередят его? Но с другой стороны, а с чего он взял, что эти орки и правда побывали у границ Нарготронда, разведали их, и живыми ушли прочь? Ведь эти снаги могли и врать, и приукрашивать, какбвло у них в привычках.

Но при этом с новой силой царапнула та непосредственность и лёгкость, с которой орки перебивали своего вожака. И обычный бы это не терпел, а тут умаиа такое позволяет?..

Однако, эти странные орки могли создать ему большие проблемы... И по тому, нужно было их снчало расспросить, узнать все, что им известно о Нарготронде, а потом смотреть, что с ними делать.

- Я слышал, - ответил Маирон, сделав вид, что ничем не удивлен, - Что Финрод сгинул и сыновья Феанора правят теперь Нарготрондом. Разве не Тьелкоромо, старший из них сейчас держит город в руках? - задавая такой вопрос, Волк проверял что в действительности знают орки о Нарготронде.

Эльфы:

Мнимые орки всё больше допускали ошибок. И они могли стать губительными, хотя отряд и был под защитой: столько помощи эльфы получили по пути, и даже эта маскировка - не только задумка Финрода: к той орочьей шайке эльфов вывел ворон-посланник... которого сейчас Гильдин, сам того не заметив, зачислил в лазутчики Ангбанда вместе с совами. Но на это никто из эльфов не обратил внимания (4), все с напряжением ждали, как отреагирует Саурон на слова Мэледира о границах Нарготронда...

Тем сильнее эльфы были ошарашены словами Гортхаура - откуда он мог узнать о том, что город поддержал феанорингов и отрёкся от короля?! Проникли на Талат Дирнэн и вернулись назад с вестями, так что Саурон уже знает о границах Нарготронда? Или кто-то запоздало решил отправиться вслед за Государем и был схвачен, и не выдержал пытки?
Держится, как раньше - 1, реакция может сойти за орочью реакцию на неожиданную новость - 2, слишком стараются не выдать изумления - 3, слишком изумились - 4, заговорили - 5, другое - 6
Финрод - 1, Дэльвэ - 3, Гвэтрон - 3, Торондир - 2, Фэргенол - 3, Эдрахиль - 5, Гилдин - 3, Боргиль - 6, Мэледир - 1, Мэретион - 2, Гэллвэг - 2.

Так же, как прежде, сумели держаться только сам Финрод (который обвёл "орков" словно бы угрожающим взглядом - мол, как только закончу доклад, все достанется) и Мэледир, который пока не понял, что для Города могут означать слова Саурона... как и его собственные перед тем. Боргиль в первый миг потрясённо дёрнулся от вести, но он успел разыграть испуг (4) перед "вожаком". Многие другие эльфы слишком старались не выдать изумления, не выказать, что им известно, вот только оркам не свойственно замирать с непроницаемыми мордами. А ошеломлённый Эдрахиль и вовсе ответил:

- Не, Финрод там король, а не он - так меньшой брат, Ородрет, - сам же поднимал корону с пола перед тем, как Финрод передал её Наместнику...

Финрод, правда, успел махнуть рукой в его сторону - мол, говори ты (4). Он сам опасался, что Саурон их заподозрит, если не хуже, оттого, что "орки" снова перебивают "вожака"...

Берен:

Беоринг нервничал. Ему казалось, что эльфы разве что не размахивают копьем, с надетым не него звездным вымпелом. Но ... все же их пока не схватили? Берен очень хотел поднять глаза и посмотреть в лицо Саурона, попытаться прочесть в лице умаиа, что тот думает и что понял. Но Берен не смел. Берен-орк, как и полагается глазел по сторонам, да изучал пол перед собой. Впрочем, по сторонам пока ничего не изменилось: немногочисленная стража стояла расслабленно, волки-оборотни, приведшие отряд, расслабленно расслабленно поодаль и, кажется, говорили о чем-то своем.

Очередной вопрос заставил Берена напрячься всем телом. Саурон говорил так, словно точно что-то знал. Но откуда? Не может быть, чтобы у него был шпион в Нарготронде, тогда... быть может из Нарготронда был послан гонец, который попал к в руки к Саурону и рассказал тому все?..

Услышав слова Эдрахиля Берен только зажмурился.