Маркус слушал с интересом хотя мало что понимал, и чем дальше он слушал и смотрел, тем больше его разрывали эмоции! Ему до смерти хотелось узнать свою историю с самого начала, но увы это пока было невозможно. И теперь, когда он заслышал что-то про тех кто похож на него так сильно Маркус был вне себя от радости!
- Вам известно откуда я? И где мой народ? И далеко ли это? И похожи ли они на тех с кем я жил? И кто они? И кто вы? (и кто я?)
Засыпал Маркус вопросами всадника.
Но потом, он взял себя в руки. Маркус глубоко вздохнул - будто набирал воздух прежде чем нырнуть.
Маркус смотрел на Прелестных Созданий вокруг него, на их работу, быструю и слаженную - и думал что некогда и не помышлял о таких друзьях или хотя-бы знакомых.

Когда звёзды взошли, он прервал свои размышления и поднял голову. Маркус старался освободится от чувств в этот момент- так его учили в его поселении - когда чончяются сумерки надо посмотреть на верх и это может дать тебе минуту просветления и незамутненной коасоты. Так и случилось - Он поня таки что его поселение - всего лишь незначительное начало его долгой и как он надеялся светлой жизни, что в общем, оно не очень-то важно и даже если он его не унаследует (чего Маркус страшно боялся) то это не так-то и важно.
Он опустил голову.
- Я умею ездить верхом ответил Маркус - я готов разделить оленя с вами.
Ответил он серьёзно. Хотя был по прежнему очень рад.

Отредактировано Markus (09-06-2017 15:13:12)

Трандуил

Вместо рассказа о своём народе молодой адан рассказал о себе — с удивительной искренностью и доверчивостью. Отчего он ответил не  на тот вопрос, что был задан, было ясно — очевидно, он был отличен от других людей его народа, и по нему нельзя было о нём судить.

- Ты поведал о себе так много, а мы даже не назвали своих имён! Моё имя — Трандуил, я сын Орофера, - принц чуть повернулся к отцу, изумлённо слушавшему Маркуса, -  Короля Зеленолесья.

Если он сравнил его с нуменорцами про себя, то Король Орофер — вслух, и юноша немедленно засыпал его вопросами.

- Вам известно откуда я? И где мой народ? И далеко ли это? И похожи ли они на тех с кем я жил? И кто они? И кто вы?  И кто я?

Как можно было ответить на них — поведать, кто и откуда этот человек, только что назвавший своё имя? Трандуил даже не знал — подлинно ли он нуменорец; но, конечно, самым верным было бы рассказать ему о нуменорцах, что и сделал Король Орофер. Он назвал их жителями Линдона — ведь  он видел их там, в гаванях эльдар, именно там приставали их корабли; объяснять же, где находится Нуменор, было бы куда сложней, чем - где находится Линдон. Никто из синдар и нандор Зеленолесья не мог бы указать путь до Дарованной Земли.

Когда в небесах одна за другой начали зажигаться звёзды, эльдар обращали к ним взоры, поднял голову и человек и задумчиво смотрел на небесные светочи, ожидая от них ответа. Получив его, он опустил голову и тогда ответил согласием на вопрос — поедет ли он верхом и желает ли разделить добычу с эльфами.  Понести носилки, что связал для добычи, должна была пара коней, и по знаку Аэборна те приблизились, идя друг за другом, шаг в шаг. Первый из них был белоснежным, второй — рыжим. Переброшенные через спины широкие ремни прочно закрепили, так, чтобы они не могли натереть лошадям спины; и, конечно, им дали бы отдых в пути до лагеря.

Все были веселы в эту ночь — досада была позабыта; радостно смотрел и человек.

- Сын, ты знаешь, что я всегда беру с собой запасного коня для тебя? Вдруг твой олень передумает и убежит в лес! Согласишься ли ты подарить юному Охотнику твоего коня? Он как раз подойдет ему по росту - ноги не будут болтаться! Да и мне не хочется идти пешком и заставлять Даннавэн и остальных ждать нас слишком долго!

Трандуил подвёл к адану коня — такого же рыжего, как и второй из нёсших носилки.

- Мы не седлаем своих коней,  как люди, - произнёс он. - Если Ты сумеешь скоро ехать без седла, я охотно подарю тебе своего; если же нет — быть может, тебе лучше сесть позади одного из нас.

- Лучше всего за мной, - сказал Карандол. - Не все из нас хорошо понимают твой язык.

- Так много всего произошло, Первый Охотник! Я и забыл представиться, я Орофер, Король Зеленолесья. - Он искренне рассмеялся своей забывчивости. - Если все готовы, то пора нам выдвигаться, до рассвета надо успеть вернуться в лагерь!
Всю ночь прекрасные всадники ехали под светом близких звезд. Ночь была тиха и нежна. К рассвету запели соловьи, а ветер принес утреннюю свежесть и ароматы раскрывающихся цветов.  Почувствовав запах цветов, Орофер спешился и с благоговением, как великую драгоценность сорвал цветов для любимой. Оставшийся путь, он плел весенний венок.
В предрассветный час всадники увидели впереди огни факелов и фонарей. Большой лагерь эльфов расположился вблизи говорливой речушки на поляне, в сени гигантских серебристых деревьев. Огни были и возле зеленых и белых шатров и на деревьях. Когда всадники приблизились, из лагеря послышалась нежная песня. Сначала голос был один, а затем к нему присоединилось множество юных и звонких голосов. Песня прославляла Весну и жизнь, Любовь и Свет.
Реку перешли вброд, коням было едва по колено.
Весь лагерь был ярко освещен и пахло свежим хлебом, дымом костра и манящим запахом разнообразных явств на самый привередливый вкус. Повара, давние друзья и соратники Орофера постарались на славу.
Орофер спешился, то же сделали и остальные всадники из его свиты. Он держал на вытянутых руках венок из весенних цветов.
Навстречу ему вышла Даннавэн, одетая в праздничный наряд. Он же в пропыленном охотничьем костюме протянул ей венок, держа его как величайшую драгоценность. Прими дары Весны, любимая! - тихо произнес Орофер. Аран Таурон благословил нас удачной охотой! И Весна вновь пришла в наш край.
На поляне были накрыты столы в очагах готовилось мясо и прочие явства, пир был готов начаться в любую минуту.
Вперед вышла юная и прекрасная дева с большой деревянной чашей в руках.
- Сегодня Таурон послал нам гостя. Он и стал Первых Охотником, а значит Чаша ему первому. - Орофер указал в сторону Маркуса, до сих пор сидящего на коне.

- Маркус, это Кэлдуин. Кэлдуин - это Маркус, прими его как друга.
- Спасибо.

Пока все ехали Мокус наблюдал. Он наблюдал за деревьями проносящиеся мимо, травой, небом - он был счастлив и безмятежен и не думал ни о чем что монолог омрачить его настроение. Ехать без седла было по началу не привычно и довольно неудобно, но потом Маркус привык. И от этого все стало ему гораздо милее (хотя он этого и сам не заметил).
По дороге он не говорил, а слушал, но не всадников которые не были особенно разговорчивы - он слушал птиц, цикад, звон бубенцов на сбруях и многое другое.

Когда они въехали в лагерь где расположились Эльдар, Маркус уронил челюсть до земли (хотя быстро поднял прежде чем это заметили) он никогда не видел ничего подобного ЭТОМУ!!! Он провёл в поселении Младших Людей всю свою жизнь (не считая времени проведённом в лесу, а его хватило-бы на несколько лет) и немог даже представить Такой народ такие песни и такое искусство в изготовление предметов о предназначение которых он даже и не догадывался.

- Знай, тот, кто на Празднике Весны совершит нечто новое и невиданное, получит благословение на начало новых дел и путей. Ты же ещё и Первый Охотник! Если ты после этого Праздника захочешь стать менестрелем или лекарем, или искать свой народ - тебе будет сопутствовать удача.
- Спасибо. Я не знал этого. Как в прочем и всего остального! Маркус весело засмеялся. - Но это хороший знак - я совершу то, для чего покинул своё поселение! Я совершу подвиг и возьму то, что моё!

- Хотя для этого мне нужна подготовка. Задумчиво произнёс Маркус.

Когда же он наблюдал за спешившимися спутниками, Маркус засмотрелся на людей вокруг. Когда же он, на конец, выпал из "ступора" в котором пребывал, и понял что поступил неучтиво - то поспешно слез с коня. Он был взволнован, но в месте с этим и рад (горд) - ведь он по воле случая попал сюда, да ещё и оказался тут важным гостем.

Когда принесли чашу, он ещё раз изумился мастерству этих созданий. И внимательно слушал короткий разговор между приехавшими и встречающими. Он и без слов догадался что к чему.
И, когда к нему поднесли Чашу, он пил - поняв что это важная традиция в этом народе.
Когда пил, он понял что это вино. Такого вкусного Маркус ещё не пробовал. Оно было замечательное.
Однако, он не стал задерживаться у Чаши - сделав лиш несколько маленьких глотков (хотя хотел на много больше) и оторвался решив что потом на пиру ещё сможет выпить столько сколько захочет (хотя он не собирается напиваться).

Отредактировано Markus (15-06-2017 16:36:24)

Трандуил

Когда Орофер, заключивший супругу в объятия, вновь отступил, она с лёгким поклоном тоже шагнула назад, и вновь к нему,  и взяла за руку. Движения её были подобны танцу, только очень краткому - время танцев ещё не пришло.  Трандуил улыбнулся - однажды и его, несомненно, ждёт первая встреча с той, что станет самой прекрасной для него... Подобные мысли посещали его редко, чаще всего - именно весной,  когда и зверь, и птица избирали себе пару. И всегда завершались одним - когда придёт час, они узнают друг друга. Он был молод, и ему не о чем было беспокоиться - тем более на празднестве.

Пригубив ягодного вина, лёгкого и весёлого, принц Зеленолесья передал чашу Мэларасу; тот подмигнул ему. Описав круг, Чаша вернулась в руки той же девы - совсем юной эллет, и она унесла её. Эту роль на Празднике Весны всегда исполняли девы из самых младших. 

Линдиэль, что вызвалась проводить Первого Охотника к купальне, была на две тысячи лет старше; её отцом был менестрель, наставлявший Трандуила в дни его ранней юности. Он же чуть позже заиграл на своей флейте мелодию Весны - как всегда, немного иную, чем в прошлый раз.

Прежде, чем двинуться к ним вместе с Даннавэн, Орофер спросил:

- Есть ли кто-то, кто сможет разделать добычу?

- Коли она не стала моим трофеем, - откликнулся Трандуил, - моих рук всё же не минует! 

Разумеется, разделку можно было поручить слугам, но он не желал того. Это была особая добыча, и повара недаром были горды порученным. А охотничью одежду он всё равно намеревался сменить. К реке Трандуил двинулся одним из последних, и потому ускорил шаг почти до бега. Купальни были подобны деревянным беседкам. Возле них не жгли огня, и всё же вода даже зимой не была ледяной. Их замышляли так, чтобы от поры цветения до осени дерево вбирало жар Анор, после и тепло самой воды, а в пору холодов отдавало сбережённое.

Омывшись и облачившись в расшитый мелкими самоцветами длиннополый кафтан из оленьей кожи, он вернулся к отцу и Первому Охотнику, не скрывавшему своего восхищения. Эльфийский наряд не смотрелся на нём чужеродно, но сделал его более сходным с людьми Нуменора.

- Поначалу я не был уверен, что ты подлинно происходишь из нуменорцев, - обратился к нему Трандуил. - А сейчас ещё лучше вижу: ты казался бы среди них своим - пусть тебе и недостаёт знания языков, и твоё имя странно для нуменорца. Правда, это второе имя - первое, данное при рождении, ты можешь узнать, лишь найдя родичей по крови... Позволь, я буду звать тебя не только Маркусом, но и Дунионом, Сыном Запада!

Ныне все взгляды обратились к востоку - встречать рождение утренней зари; фонари уже затушили, один за другим. Вскоре Король должен был объявить о начале пиршества. Дым костра смешивался с манящим ароматом дичи и трав; да и речная рыба, и просто зелень, приготовленные эльдар, должны были казаться человеку необычайно вкусными.

Лагерь расположился в небольшой роще на берегу Андуина, где в него впадала небольшая река, берущая начало в Мглистых горах. Речушка пока еще была безымянной. Все, встречающие Весну в молчании собрались на высоком берегу. Небо на Востоке начало светлеть. Перед рассветом все ночные птицы смолкли. В тишине был слышен милый сердцу любого тэлери торопливый говор вод, шелест ветвей под ласковой рукой Сулимо. Над Великой рекой величественно и неторопливо поднимался туман. В молчании синдар смотрели на Великую реку и небо. В этом месте река была не столь широка, как на отмелях ниже по течению. Край Анар показался над водами и в этом момент менестрель затянул песню, приветствующую восход, ее подхватил сильный голос Короля и нежный Даннавэн, юный Трандуила и потом к ним присоединились все остальные. Король поднял руки к солнцу, приветствуя рассвет. Синдар все делали с песней и радостью, этим они сильно отличались от своих родичей нолдор. Словно услышав их песню, Анар выкатилась на пронзительно-голубой небосвод и первые лучи согрели землю этого благодатного края. Под его лучами рассеялся туман. И птицы вплели свои трели в песню синдар, прославляющую Весну, Солнце, Воды, Землю и все живое. Когда солнце полностью поднялось над рекой, Орофер опустил руки и обернулся к остальным, песня смолкла. - Весна пришла в наш Край!Время Любви и счастья!Время Надежды и яркой зелени! А сейчас время для праздничного пира и веселья, музыки и танца! Ему вторили радостные крики сильных голосов. Здесь в этом зеленом краю он был по настоящему счастлив, в этом году праздник они встречали в гостях у друзей, там, куда завела их охота и дружба, куда привел Лес и Воды.
В лагере были накрыты длинные столы. Повара расстарались и пышущее жаром жаркое из оленя дымилось среди явств и лесные травы и клубни, хлеб и конечно сладкое ягодное вино. В лесу рос только дикий виноград, ягоды его были кислыми, и походили только для дневного застолья и приготовления уксуса. Но в лесах и полях к югу и востоку, рос и пригодный для вина, сладкий виноград.
Все устроились за столом, Король и Королева в венках из весенних цветов и трав, по правую руку Трандуил. И по левую Первый Охотник.
-Эглерио Арау! - провозгласил снова Орофер!- Я пью за Весну, за Любовь, за счастье, радость и смех!- он поднял высоко чашу и улыбнулся. Вино прогнало ночной холод и согрело тело и душу.- Поднимаю чашу за Первого Охотника! Сегодня Аран Таурон послал нам Друга и надеюсь, ты станешь и нашим соратником, если захочешь. - Орофер посмотрел на Маркуса. мы едем на Совет и нам понадобится твердая рука и внимательный глаз и доброе и верное сердце. - Король пригубил вино.
Все собравшиеся подняли чаши и поддержали - Эглерио Арау.
Утро наступило свежее, солнечное, и с ним Весна. И сердца согрела радость от встречи, от улыбок друзей, встречающих новый рассвет, новую Весну и новую жизнь в Великом Зеленолесье. И не было еще ни тени, ни тьмы в том благодатном краю.

- Я буду рад поехать. -Ответил Маркус. И осушил весь кубок залпом.
Маркус ел не много чтобы не объесться - не больше ем обычно на обед (а ел он обычно мало).
Когда все пошли танцевать он наблюдал. Наблюдал он за королем, королевой, принцем и многими другими. Маркус не скрывал удивления как и раньше, но в этот раз он любовался и созерцал то что видел, а не обдумывал как прежде.

Избранница этой Весны приглашает тебя на танец, Первый охотник! Она спрашивает, согласен ли ты, и много ли тебе лет. Она говорит, ей только сорок четыре, - задорно улыбнулся эльф, стараясь не рассмеяться. - и она будет смущена, если ты окажешься намного старше. Скажем, если тебе больше четырёхсот, тебе придётся её ободрять...

Маркус улыбнулся и поклонился.

- Я неуверенн что это вряд ли возможно ибо я не умею танцевать ваши танцы, а те что умею покажутся вам слишком грубыми и примитивными. Но на счёт лет можно не беспокоиться ибо мне лишь восемнадцать. Прошу простить меня за неудобство и не чувствовать себя неловко.

Трандуил

- Сын, ты хотел бы сам представлять  Зеленолесье на Совете? Ты достоин, знаешь все, что нужно знать, я могу доверить тебе обязанности посла. Но помни, что это не легкая прогулка, но серьезное дело. Найди в себе радость и решимость, путь неблизкий и опасный.

-Знаю, отец, - ответил Трандуил, улыбкой подтверждая - и радость, и решимость найдутся. - Даже более опасный, чем дорога через горы полторы тысячи лет назад - тогда нас вёл ты. Да и дорога могла измениться - то, как именно, может поведать не менее, чем слова участников Белого Совета.

В желании Трандуила узнать об этом лично сказывалось любопытство и стремление достичь успеха, но само это знание было  важным. Хотя Зеленолесье и окрестные земли были мирными, и угрозы им не ощущалось. Однако,  она могла явиться в будущем, и о том  - или об иных переменах - можно было узнать на Белом Совете.

Адан сказал, что будет рад поехать. Странствие вместе с человеком... Это было внове для Трандуила, и он с интересом смотрел на нового спутника. Он казался силён и вынослив - и, верно, сумеет справиться с дорогой.

Когда наступило время танцев, Дунион учтиво ответил лесной деве, сказав, что не умеет танцевать по-эльфийски.

- Это совсем несложно, - уверила его Дайрэн. - Смотри, как танцуют другие, и повторяй их движения.

Для эльдар, что начинали учиться танцевать ещё в младенчестве, освоение любого нового танца представлялось совершенно простым. По счастью для их гостя, лесные эльфы предпочитали не сложные последовательности фигур, уместные на балу во дворце, а гармоничные и лёгкие движения, что могли  заставить вспомнить о повадках лебедя или качании ивы под ветром, хотя и не повторяли их. При должном внимании и ловкости им можно было подражать без долгого обучения - они казались естественными и вместе прекрасными.

Утро сменил день, день - вечер, и вновь наступила ночь, а празднество всё длилось. Эльдар оставались неутомимы - да и до утомления ли на Празднике Весны? Вино и угощения, стихи и песни, шутки и беседы сменяли друг друга, и ничего не было в недостатке, и ничто не было лишним.

Карандол рассказывал Королю о последней своей рыбалке, хвалясь удачей.

- ...Так мне пришлось не отходить от реки весь день. Усилия казались бесплодными, но едва я решал смириться с неудачей, как слышал плеск, словно бы она дразнила меня! И вновь уходила дальше и глубже; только с лодки мне удалось поймать упрямицу, и я был вознаграждён сполна - хотя едва сумел, с помощью друга, вытащить её. Рост той рыбы был немногим меньше моего собственного! Так отчего ныне свершается несправедливость, и никто не поднимает Чашу за Первого Рыболова? - спросил он серьёзным тоном, хотя в глазах и плясали искорки.

Первому Охотнику переводили и обращённое к нему, и просто стихи и легенды, а лучшие из песен он мог словно бы увидеть воочию. Так что он нередко слышал те же слова сначала на синдарине, затем на языке своего народа.  Иные из этих слов повторялись чаще других - основные понятия: есть, говорить, идти, лес, утро, день, ночь, небо, вода, или же имеющие отношение к нынешнему торжеству: праздник, весна, охотник, чаша, пир...

Лишь к полуночи праздник завершился - древней песнью о приходе Арау, что изгнал тени. Звёзды и ныне ясно сияли, и ничто не затмевало их, как и радости и веселья эльфов Зеленолесья. 

И они не ушли вместе с Праздником Весны. Трандуил знал, что Лесу и его жителям предстояло множество светлых и мирных дней - как праздничных, так и не имевших особенных названий, но тоже являвшихся частью общего круговорота и ритмов года, и тоже неповторимых.

[dice=7744-16]

На то, как получилось подражать танцу других.
Умения: +2

Отредактировано Markus (04-07-2017 03:11:57)

В начале у Маркуса были трудности, но потом пошло лучше.

После танца, Дунион поблагодарил Дайрэн и отправился к остальным.

Маркус слушал легенды, песни, стихи и просто разговоры. Он благодарил за перевод и радовался голосу и языку Эльфов с которыми столкнулся так недавно, хотя ему казалось что он с ними вечность. И все что он делал, все где был и все кого знал стал вдруг такими далекими и незнакомыми что он даже и забыл на время - кто он такой, как сюда попал и что он собственно, здесь делает. Он просто слушал и слушал. Это было по истине великолепно.

Маркусу очень нравился праздник, но он не огорчился когда тот завершился. Это было чудно и он знал что осталось ещё много всего в переди. Он был рад и веселился со всеми.
Этот праздник кончился. И кончился он великолепной песнью про Арау, великого охотника который по древним легендам и преданиям, пр гнал тени и спас всех Лесных Эльфов.

И Маркус Дунион, Первый Охотник Зеленолесья и Друг Эльфов был готов к новым дням и событиям.

Трандуил

Когда празднество завершилось, Король Зеленолесья спросил свою супругу:

- Любимая, я всю ночь наблюдал за Дунионом, и он показал себя весьма хорошо, не похож на дикого зверя, ел вдоволь, но прилично, пил умеренно, и я не чувствую в нем тени. Я подумываю отправить его с Трандуилом на Совет. Они молоды, им придется по вкусу долгий путь, а приключения сплотят и возможно, Трандуил станет лучше понимать путь Короля, которым ему предстоит стать.  Я заметил, что и ты наблюдала за ним. Что открыла тебе твоя мудрость?

Ветер чуть встряхнул подаренный возлюбленным венок на волосах Даннавэн, и она поправила его, бережно касаясь цветов как драгоценности. В глазах её ещё искрилась радость праздника, подобно доброму вину.

- Ты опасался, что наш гость окажется дик и необуздан; я же - того, что он окажется чужд лесу, беспощаден к нему, и высокомерен, как иные из его родичей, - в отличие от Орофера и Трандуила, она не видела, как он вынимал стрелу и как знакомился с эльфами. - Но наши опасения были напрасны. Он не из тех, кто зря сломает ветку, или будет забавляться, стреляя птиц; и лес принимает его как своего. Даже белка не пыталась обогнуть его руку. Не хотел бы ты, мой возлюбленный супруг, одарить Первого Охотника - тем, что станет подспорьем в пути, и останется малой частицей нашего Леса и памятью о нём? - затем, чуть опустив глаза, она повторила. - Предстоит стать Королём... Не хотела бы я ныне говорить о печальном. Лес наш мирен и светел, и каждый стебелёк встречает весну вместе с нами - быть может, мы и не покинем его!

Даннавэн знала, что Море может позвать их сильнее прежнего. Но всё же надеялась, что они с Орофером останутся в Зеленолесье, а не уйдут на Запад. Тем временем Трандуил обращался к Маркусу:

- Я буду рад, если ты будешь сопровождать меня, но знай, что путь далёк. Через леса и реки, и через горы, в эльфийскую обитель Имладрмс; быть может, по пути мы столкнёмся с орками, троллями.... разными злыми существами, - как перевести на людское наречие слова "орк" и "тролль", никто из лесных эльфов не знал. - Судя по охоте, что привела тебя сюда, ты меткий стрелок, но тебе понадобится добрый лук; насколько хорош твой?

Праздник завершился, и изменились разговоры - о дороге, Совете, завтрашних сборах.  Всё тише становилось вокруг. Дуниона пригласили в один из шатров на ночлег; несколько позже отошёл ко сну и принц Зеленолесья.

Наконец, остались лишь Орофер и Даннавэн; сейчас они смотрели не друг на друга, но вместе - ввысь, на мерцание Небесной Реки. Медленно она меняла своё течение на небосводе, и Королева Зеленолесья так же медленно погружалась в грёзы - в которых она по-прежнему была вместе со своим супругом.