Лит

  В этот раз попытка оказалась удачнее.
    Не без большого труда, но всё же она смогла рывком сбросить с себя тяжкую ношу в виде эльфа в полном обмундировании и вздохнуть полной грудью прохладный, полный пыли воздух, к которому примешивались мерзейшие ароматы заливавшей грудь рвоты. Однако избавиться от нолдо оказалось не так-то просто, из последних сил он вцепился ей в ногу и как бы забавно это не выглядело избавиться от подобной хватки было не просто, ибо она напоминала хватку человека, держащегося за соломину – отчаянную, а потому разом наполненную всеми теми силами, что ещё оставались. И физическими, и душевными. «Какое упорство. Всё же мы и впрямь так странно похожи, - в очередной раз подметила она. – Так почему же мы с тобой по разные стороны баррикад?»
    - Валялись? Ты мне просто ноги оттоптал, - злобно фыркнула майэ и вскинула клинок. Как бы забавно сие не было, но пора было заканчивать уже несколько затянувшееся представление, потому как оно уже теряло всякой смысл и совершенно потеряло эстетику, чувство которой ей было не чуждо.
    Доспехи. Зараза. Она любила эти доспехи! А эту вонь не так-то просто будет вывести и содрать – к концу боя всё точно высохнет и въестся. «Вот же удружил…»
    - Ничего не скажешь – хорош воин. Хотя куда тебе до слова «воин»?! Свинья! Червь! – взгляд её полыхнул. - Предатель! Ты сказал, что не предавал никого, так вот знай - ты предал. Мелькор учил тебя, он даровал тебе знания и поделился опытом, а ты отплатил ему за то мечом и ненавистью. Едва ли в тебе надеться хоть капля уважения и благодарности, а ведь он явно не этого ждал от своего ученика, а плоды его учения ты наверняка пожинаешь до сих пор. Ведь пожинаешь, не так ли?
    Не дожидаясь ответа она одним точным ударом сбила с головы эльфа шлем, быстро и коротко замахнулась ногой с тем, чтобы пнуть его носком в висок. Этого оказалось достаточно, чтобы нолдо потерял сознание.

    Очнулся Астоворимо под раскинувшимся над головой белым, пусть и изрядно испачканным, полотном сквозь которое тянуло свои золотые лучи солнце, и лишь небольшой уголок затеняла крона дерева. Всё что произошло могло бы показаться сном, коли не боль и раны, оставленные на память. Палатка казалась совершенно пустой – на расстоянии вытянутой руки, совсем невысоко над землей, стояла, покрытая тем же белым полотном, самодельная кровать из пары досок. Ровно на такой же лежал сам нолдо. Больше здесь ничего не было.
    Вскоре его состояние позволило ему улавливать окружающие его звуки – то была мелкий шум и возня, короткие выкрики и переговоры. Судя по всему, рядом было очень много народу, но находились они в отдалении – раненным полагался покой, потому всех уцелевших расположили поодаль. Кого прямо на земле, кого, как Астоворимо, в палатке. Но вскоре из общего гудения на первый план вышло тихое топанье чьих-то ног. Высокая длинная тень упала на палатку, а вскоре показался и её обладатель – он осторожно подвинул белый полог и пробрался внутрь.
    Военный медик – а судя по одежде это был именно он – выглядел на редкость молодо, был хорош собой, его длинные белые волосы были собраны в тугую косу, от него тянуло горьким ароматом трав, но выражение самого лица было уставшим и изнеможённым. Однако он улыбнулся, когда встретился с осмысленным взглядом своего пациента.
    - Ты очнулся! – радостно воскликнул он, опускаясь рядом и снимая с поясом наполовину пустой бурдюк с водой. – Хочешь пить?

Лит

  Открутив колпачок, целитель приподнял голову и плечи Астоворимо над импровизированным лежаком и помог напиться вдоволь, покуда тот сам не начал отказываться от воды (или покуда та не кончилась). После так же бережно уложил его обратно. Несмотря на усталость, что так явно проступала на его лице, он явно был рад помочь и рад тому, что пациент наконец очнулся.
    - Как хорошо, что ты пришёл в себя, - признался он, прикрепляя бурдюк обратно к поясу. – Ты столько времени пролежал в бреду, что я опасался худшего. В какой-то миг мы все думали, что ты не доживёшь до утра, но всё же ты выжил. Жаль только не спешил очнуться, но я видел, что ты идёшь на поправку, нужно было просто продолжать делать свою работу и вот ты, наконец, среди нас…
    Он вновь улыбнулся, на этот раз веселее. Его недолгая сборчатая речь, то каким тоном он говорил и с каким видом сразу позволяли понять, что целитель очень много времени провёл возле Астоворимо, не жалея сил и времени восстанавливая его здоровье. А также ощущалось, что он очень рад был, что отвоевал эту жизнь у смерти и крайне переживал на счёт того, что это у него могло не получиться.
    - Хех. Да, не легко тебе придётся с такими ранами, но они заживут – не останется и следа. Это я тебе обещаю… - Он чуть помедлил, в нерешительности. Затем открыл было рот, но вновь помедлил… - Скажи… - наконец решился эльф, - ты впрямь дрался с майа? Про это сказали солдаты, которые вынесли тебя с поля боя. Тебя теперь считают героем. Выжить в таком сражении – подвиг, который по плечу далеко не каждому.

Лит

Целитель улыбнулся, у слышав слова благодарности, при этом казалось, что его взгляд направлен не в лицо воителя, но куда-то глубже.
    - Это немного неожиданно, - признался он, - но я вижу, как сильно ты благодарен. Можешь считать, что ты сказал мне всё, что хотел. И я рад это слышать. Искренне рад.
    Простые слова внезапно отдали не юношеской мудростью, словно напоминая, что молодость эльфа длиться куда дольше человеческой и их внешний вид куда обманчивее, чем можно предположить. Или же всё дело в мистической связи целителя и врачуемого? Ей сложно не появиться, когда вкладываешь в кого-то столько сил, когда борешься за кого-то, не жалея самого себя.
    - Благодарю за похвалу, я старался, но всё же большей благодарности заслуживает мой учитель – он дал мне всё, что я знаю о целительстве. Порой мне кажется – то не я корплю над раненным, а он творит моими руками. Жаль его уже нет среди нас – пал от стрелы, когда пытался оттащить раненного в безопасное место.
    Ведя неспешную беседу, он подмечал каждую эмоцию, проносившуюся на лице Астоворимо и пока что, спокойно читал мысли, которые за ними крылись. «Говорили, что ты холоден как лёд, но похоже у этого льда есть живое сердце. Что ж, я очень этому рад. Будем думать, что это оно уберегло тебя от ужасного и найдётся кто-то, кто отгонит холод, взявший тебя в осаду.»
    Затем речь зашла о майа и целитель сразу понял, что зря затронул эту тему. Похоже это было одно из тех достижений, о которых не спешат говорить… и совсем не потому, что не хочется показаться хвастуном. Пусть нолдо засмеялся, упомянув Глорфинделя, но смех его не был долог и быстро сменился тревогой.
    Дабы рассеять беспокойство раненного целитель вновь улыбнулся, но чего-то той улыбке недоставало. Чего-то большого и важного. Не искренности, нет… скорее в ней не было торжества победителя.
    - Твои воины тебя и вынесли, - поспешно сообщил он. – Не все разом, но несколько из них – я не помню имён – они зашли ко мне лишь по разу. Они сказали, что сами управиться со своими ранами, не желая нагружать нас и я позволил им такую вольность, потому как их ранения были несерьёзны. Многим твоим воинам сильно досталось в битве, но большинство из них живо. Раны их различны, но все они как один беспокоились о тебе. На мой взгляд, это многое говорит о тебе. Думаю, ты стал им всем если не отцом, то ближайшим другом. Но не все они вернулись… не все.

Лит

Услышав утешающие слова, целитель кивнул.
     - Благодарю тебя. Думаю, мысль о том, что он вырастил хорошего целителя в лице меня и других своих учеников греет его и в Чертогах Мандоса. Я верю, что ему там будет хорошо и он обязательно когда-нибудь вернётся в этот мир. Но всё же очень скучаю, потому как следующая наша встреча состоится через целую вечность. А может и позже…
    Воспоминания нагнали на него немного грусти. Совсем немного, но всё же лучезарный взгляд потух, обращаясь к воспоминаниям. Он уже практически свыкся с мыслью о своей потере, но всё же продолжал тосковать и именно поэтому разговорился чуть больше, чем положено и совсем не на ту тему, которой следовало уделить внимание.
    - Сгорело… - целитель вздохнул, вновь погружаясь в воспоминания, однако не столь дальние, от чего взгляд его не тух, а напротив разгорался. – Пятеро. Трое, как мне сказали солдаты, сгорели в тот момент, когда демон напал на вас и раскидал строй. Ещё двое были найдены в расплавленных доспехах. Но ожоги у остальных не вызываю никаких опасений… разве что одному не повезло и пламя выжгло ему глаза. С этим, увы, я уже ничего не смог поделать.

Лит

  - Насколько я помню, друзья взвали его Варно. Защитник. Доброе имя, - лекарь вздохнул, поджимая губы. – Жаль, что для него всё обернулось так скверно. Для него и нас всех…
    Поднявшись он поправил сумку на плече.
    - Боюсь, я не могу позволить тебе пойти к нему – это дурно скажется на твоих ранах. Да и при всём желании я не уверен, что ты сможешь совершить такой подвиг, не уверен даже, что сможешь сейчас ползти. Но ты увидишься с Варно – он может ходить и ходит. Разве что твой товарищ по какой-то причине не захочет говорить с тобой. Хотя мне кажется, что такое вряд ли случится.
    Он вновь помедлил как тогда, когда хотел заговорить о майа, но в сей раз умерил свой порыв.
    - Отдыхай и не трать силы попусту, помни, что покой – тоже несёт в себе исцеление. Силы же будут потребны тебе в борьбе с злом, лорд Астоворимо. Тебя ведь так зовут? Не удивляйся, я много слышал о тебе от твоих солдат, пока врачевал их раны. Отдыхай. Скоро к тебе придут и помогут поесть, после – я позову твоего ослепшего друга.
    С этими словами целитель развернулся и направился к выходу.

Лит

Целитель остановился, уже отведя в сторону полог – из небольшой прорехи в палатку и лицо Астоворимо ударил яркий дневной свет. Судя по положению – было около девяти часов и день только набирал силу. Помедлив немного, он украдкой вздохнул, потому как стремился покинуть нолдо до того, как он задастся этими вопросами. Потому как знал – покой лечит не хуже, чем лекарство, знал, что помимо телесных ран бывают душевные и врачевать их для этого эльфа – за границами возможностей. Но он так же знал, что не сможет солгать в ответ, оставив в блаженном неведенье.
    Лучшим для было сбежать, но он не успел…
    - Я знаю не всё, - предупредил он, - я не воин, а целитель и знания мои не полны, а в чём-то и вовсе могут быть ошибочными. Но я скажу, что знаю… - тут он здорово помедлил, решая с чего бы начать. – Как я уже сказал – с поля боя тебя вынесли твои же воины, но демона там уже не было. Однако его видели в других местах – он командовал отрядами и резал наших. Твоя канта, лишившись командира, здорово поубавила в силе, их спасла дисциплина и умение искусно сражаться. После того, как демон раскидал их они всё же смогли сомкнуть строй. Ты остался жив благодаря их отваге, моим стараниям и, в не малой степени, собственному упорству, потому как никто не способен спасти того, кто хочет умереть. Почему же майа тебя не добила – я не знаю, но самое логичное предположить, что она сочла тебя мёртвым. Возможно не буквально, но полагала что ты испустишь дух уже без её участия. Однако судьба повелела иначе… Признаться этот вариант показался некоторым из нас слегка натянутым, но лучшего у нас не было. Думаю, о причинах будет проще судить тебе, ведь ты был там и сражался с нею.
    Выдержав паузу и давая раненному подумать о сказанном, целитель продолжил:
    - Не знаю даже как продолжить, не огорчая, потому как подсластить такое никак не удастся.  Вынужден сообщить тебе, что Ост-ин-Эдиль пал. Если спросишь сколько времени с тех пор прошло, то отвечаю – пошёл уже четвёртый, ты пролежал без сознания три дня…
    Целитель смотрел на него уже без всякой лучезарности, понимая, что сейчас это не уместно, но не обнажал скорбь, что таилась в его душе. Вместо этого он протянул руку и осторожно коснулся руки нолдо, слегка сжимая.
    - Вы помогли нам одним тем, что явились на поле битвы, вы оттянули страшное, спасли этим жизни и пустили врагу ещё больше крови. Не вини себя ни в чём. Мы вас не виним, и ты себя не вини. Злой рок свёл тебя со слишком могучим противником, и ты уже не смог ничего сделать.