Аикарамат уложил Халмира на спину. На плече были две страшные раны, грудь покрыта множеством мелких порезов, превращенных в ожоги... их и рану от содраной кожи Аикарамат покрыл снадобьем и наложил повязку, перебинтовывая, как и с Тинко, почти все тело. А потом дотронулся до страшных, обожженных ран.

- Их нельзя оставлять так, Халмир, - ровным голосом сказал Аикарамат. - Дай мне час что бы закончить с тобой. И потом я буду петь для Тинко. Я менестрель и не умею исцелять раны хорошо, но я умею завораживать души. Я помогу удержать Тинко.

Аикарамат попробовал свести края раны и Халмир вскрикнул, вцепился в свою руку. Боги! Аикарамат сам чуть не закричал от боли и ... чувства чего-то ужасного и липко-мерзкого, что холодило все внутри. Сделав над собой огромное усилие, разом побледневший нолдо, попробовал второй раз заняться раной, но Халмир закричал, выгибаясь под его пальцами, и Аикарамат отшатнулся, едва не отпрыгнул, ощущая отвращение к себе и почти отчаяние.

- Хватит! - Выкрикнул феаноринг, вскакивая на ноги. Его всего трясло, и нолдо, на негнущихся ногах развернулся и быстрыми, резкими, шагами подошел к Хвэсто.

- Вставай! - Окровавленная рука слегка тряхнула за плечо второго измученного нолдо. "Наверняка перешедшего Льды", язвительно и услужливо подсказал внутренний голос. Вставай, - повторил менестрель, проглотив комок, застрявший в горле. - Мальчишке нужна твоя помощь.

- Что с ним? Бредит? - спросил Хвэсто, но феаноринг не смог ответить, только мотнул головой.

Хвэсто сразу же бросился на помощь своему маленькому лорду, словно готов был защищать его от всего мира. Но это не помогало, парень метался в бреду кошмаров, а Аикарамат проклинал себя. Нужно было с самого начала настоять... нужно было...

Феаноринг подхватил бурдюк с водой и выплеснул холодную струю в лицо Халмира.

Аикарамат ненавидел. Себя. Халмира. Хвэсто. Идиотов. Просто все. Безучастный и холодный стоял менестрель один посреди царящего вокруг мрака в оцепенении, подавленный своим прошлым и гнетомый своей беспомощностью сейчас.

А потом вдруг тряхнул головой и подошел к груде вещей, вытащил один из щитов и направился с ним к Тинко, перетащил юношу на щит - всяко теплее чем на земле. Затем сел рядом с ним на землю, устроил голову парня у себя на коленях, положил пальцы на виски и запел. Нолдо пел песню весны, радости и пробуждения. О возвращающихся птицах, о холоде снега, что становится журчащим ручьем, об ирисах что как искры поднимаются в тенистых заводях... Петь было трудно, но менестрель упорно и старательно выводил мелодию и ткал чары.

Аикарамат чувствовал что Тинко отозвался. Под пальцами забился пульс, и отзываясь ему, радостнее забилось и сердце менестреля. Теперь он почти не сомневался что Тинко будет жить и от этого... словно крылья распахнулись. Нолдо открыл глаза. И почувствовал взгляд - Хвэсто.

Тяжело вздохнув феаноринг поднялся на ноги и вернулся к Халмиру.

- Я шил его на живую, - ровно и бесцветно сообщил роквен. - Зря. Надо было сразу тебя поднять. Он держался молодцом, пока не дошли до плеча... Дальше ты сам все слышал.

Феаноринг опустился на землю рядом с родичами и так же ровно посмотрел на Хвэсто, зная что сейчас попросит его о трудном:

- Ты сможешь продержать его в забытье пока я буду зашивать? Похоже о том же по отношению к тебе позже я попрошу и его.

- Я больше не буду вас пытать! - тихо выдохнул феаноринг,  в его голосе звенел металл... но Аикарамат надеялся что никто кроме него не поймет что это следы сдерживаемой истерики. Нашел время... Нашел перед кем!

Упрямо сжав губы и пытаясь злостью заглушить другие чувства, роквен принялся шить... но почти сразу его настроение изменилось. Он складывал и притягивал ткани тела бережно, но при том решительно, стараясь работать так аккуратно как может и так быстро как возможно...

У этих троих явно была меж собой какая-то особая связь - ну и тьма с ней, с этой связью, пусть только все получится, пусть они выживут, пусть Хэлмир не очнется раньше времени...

Наконец,кажется через вечность, но на самом деле к полудню, последний стяжок на шею Хэлмира был положен. Аикарамат, бледный и усталый, с рукой что не могла уже сжать мелкие предметы, отошел от юного лорда.

- Здравствуй, Аивэндо, - устало кивнул феаноринг и надолго приложился к фляге с вином. - Я Аикарамат... - наконец сказал нолдо и запнулся. Откуда он? Из Аглона, которого больше нет? Или из народа Тьелкоромо, который неизвестно жив ли... - Феаноринг, - закончил менестрель.

Эльф устало протянул флягу Аивэндо и добавил:

- Раздевайся. Проведаю Тинко и тобой займусь. Твоим ранам почти сутки, время идет против нас.

Аикарамат проверил своего первого пациента и заключил что... кажется состояние достаточно стабильное что бы тот не решил умереть ближайшие несколько часов. Пока штопают Аивэндо.

Нолдо вновь укрыл парня нагретой кольчугой и вернулся к Халмиру.

Было невыносимо жаль будить этого измученного мальчика, но Аикарамат не видел другого выхода и безжалостно потряс его:

- Вставай.

А потом псмотрел на Аивэндо:

- Нужно просто это все пройти. Потом будет легче. - Произнес менестрель слова что когда-то очень давно сказали ему. Когда тоже казалось что все паршиво до нЕльзя.

Аикарамат заботливо помог Халмиру сесть и покачал головой:

- Ты был на высоте. Ты справился со всем. Я догадываюсь как тебе сейчас тяжело, но я прошу тебя о большем. Отпусти Тинко, он пришел в себя и спит: глубоко, тревожно, но спит. И мне нужно что бы ты помог мне с Аивэндо. Мои силы не бесконечны, мое тело начинает подводить меня, и я должен закончить с ранами пока еще могу. - Аикарамат не жаловался, а спокойно объяснял происходящее, по тому что от этого зависело их общее будущее.

- Мне нужно что бы ты отвлек Аивэндо, пока я занимаюсь его ранами. Я знаю чего это будет тебе стоить, но по живому я больше шить не буду.

Глупость наверное... но это была та самая глупость что могла сейчас сломать менестреля, раздавить его.

И еще, про себя, менестрель сожалел что...не снял с погибших одежду. Тинко был фактически наг, Хэлмир и Аивэндо в одних штанах и сапогах... Но сейчас нолдо не решался нарушить границу их убежища ради одежды.

Отредактировано Aicaramat (23-05-2018 04:09:46)

С Аивэндо оказалось работать намного проще чем с его другом. Возможно по тому что Аикарамат не боялся что  причинит нестерпимую боль, возможно по тому что тот был старше... Но в результате обработка ран заняла куда меньше времени и через три часа с хирургическими процедурами было закончено. Только вот... насколько хорошо вправлена рука? И нужно будет к вечеру проверить дренажи в ранах мальчишек...

Бледный Аикарамат плеснул водой на свои руки.

- Все. Отпускай его. - И снова слегка потряс Хэлмира.

- Спи. - ответили Халмиру.

Аикарамат пошатываясь встал и притащил еще один щит. Перетащил на него юного лорда и сунул тому флягу в зубы.

- Пей. Нужно. Сейчас дам лембас.

Феаноринг чувствовал себя "лечь и умереть", но этот мальчишка вытерпел куда больше и держался. Значит и он будет держаться. Роквен криво улыбнулся. А еще - надо подправить костер, проверить Тинко, всех накормит и напоить, да перевязать себе все же руку... Минуту назад нолдо казалось что он уже со всем закончил, а теперь понял что и не начал.

Эти раненые... делали что хотели. Один не приходил в себя, второй упорно тащил на своей спине весь мир, третий отказывался от пищи и хотел разводить бурную деятельность...

- Ляг рядом с ним, - кивнул Аикарамат на Халмира, и в  голосе нолдо даже прорезались просительные интонации.

- Ты потерял много крови, у тебя страшные раны. А я просто устал. Ешь, пей и спи. А я о себе позабочусь, поверь. - Меньше всего сейчас хотелось спорить...

- Нам нужно поскорее уходить отсюда,  - тяжело вздохнул эльф. - Если можешь - погрузи себя в сон, восстанови силы. Они нам очень понадобятся.

И менестрель принес лембас, деля его на три части - для раненых.

Аикарамат то ли вздохнул, то ли выдохнул и покачал головой. Сел рядом с Тинко и подтянул, лежавшую возле костра, и по тому согревшуюся, флягу с водой. А дальше еще вечность по капле вливал воду в юношу пока мир вокуруг не начал сереть - наступал ранний,  осенний вечер.

За пределами круга, по прежнему никого не было слышно. И у нолдо стала крепнуть надежда что за ними никто не придет.

Подкинув хвороста в костер, Аикарамат сел наконец-то заняться своей рукой. Самое плохое что могло случиться -  это потеря подвижности пальцев - как он тогда сможет играть? Но, еще пока работал, эльф понял что этого можно не опасаться. А остальное... просто боль. Нолдо закатал рукав, смыл какую смог кровь, и как мог плотно забинтовал рану, уже подолом своей рубахи. Хорошо что остальные не стали спрашивать откуда у него была ткань раньше... Рану, конечно, стоило бы зашить, но роквен сомневался что у него это сейчас хорошо получится.

Потом нолдо встал и вновь проведал своих подопечных. Было бы странно ожидать что у них все будет хорошо, но и хуже не становилось, что уже радовало.

Аикарамат вспомнил что хотел поискать сегодня травы... но почти сразу отказался от своей затеи: все целебеные травы уже давно умерли...

Тинко спал не шевелясь, Халмир беспокойно и Аивэедо присматривал за ним. Что же, это радовало - можно спихнуть юного лорда на родича, а самому заняться Тинко. Вот только... Халмир старается поддержать Тинко, Аивэндо поддерживает Халмира, а кто поможет самому нолдо? Вздохнув, менестрель подошел к Аивэндо и сел подле, положил руку на плечо и запел. Запел колыбельную что сложил после Исхода и пел детям в своем народе - многие тогда не могли спокойно спать. Прошли столетия и нолдо не думал что еще будет петь эти песни. Они звучали на древней квэнья и говорили о Землях Радости, о бескрайних лесах и долинах под-звездами, о дорогах что еще предстоит пройти, и о том что горести не вечны, а они сами в ладонях мира, что любит их. Аикарамат пел и осторожно гладил Аивэндо по голове, рождая грезы для него, Халмира, Тинко...

Песни не только забирали силы, но и давали их, и все же от измотанности было не отделаться. Но и ложиться спать было нельзя... От нечего делать менестрель решил просмотреть тщательнее те вещи что принес. К его несказанной радости в узле что он не разворачивал оказалась одежда - почти не рваная, хотя и залитая кровью. Очевидно орки с кого-то сняли... не важно. Феаноринг подхватил одежду и пошел одевать Тинко. Парень был по прежнему без сознания и это, с его ранами, было, пожалуй, к лучшему.

Аикарамат провел ночь возле раненых, поочередно грея для них кольчугу, следя за огнем, пытаясь напоить Тинко водой и вином, создавая для них грезы, и настороженно вслушиваясь в лес за пределами круга - но там по прежнему никого не было слышно.