- Беспамятству и бреду нет разницы между ребенком и древним воином, - отозвался Халмир. "Есть разница как и чем ты бредишь", мрачно подумал про себя Аикарамат.

­_- И ты зря попытался меня и его обидеть_,
- Беспамятству и бреду нет разницы между ребенком и древним воином, - отозвался Халмир. "Есть разница как и чем ты бредишь", мрачно подумал про себя Аикарамат.

­_- И ты зря попытался меня и его обидеть_, - холодно закончи принц.

- Почему? - Спросил аглонец. Он так и не смог выбрать манеру держаться. Все в нем призывало отгородиться, отойти, захлопнуться, оставить этого полукровку с его друзьями и молча делать свое дело, пока есть необходимость в нем. А потому уйти при первой возможности, как только в нем перестанет быть нужда. Но... внезапно свалившиеся обязанности лекаря призывали менестреля к совсем другому поведению: обязывали быть с ранеными терпеливым и максимально открытым, таким что бы ему могли доверять в ответ, могил принять заботу и помочь унять их боль. И так вести себя было правильно, но... то и ело Аикарамат пытался уйти в глухую оборону, в попытки обидеть и тем самым отвернуть от себя.

Нолдо сидел скрестив ноги, положив голову Тинко на них, и терпеливо, капля за каплей, вливая лекарство в раненого. К моменту когда он закончил прошло не меньше получаса, но зато снадобье уже начало действовать, унимая боль и восстанавливая тело изнутри.

Тинко нравился Аикарамату больше всех прочих спутников - по тому что он молчал. С ним не надо было быть каким-то Не было нужны ни заставлять себя открыться, ни необходимости от него прятаться. Но теперь менестрель задался целью, которая могла разрушить всю идиллию. Нолдо с сожалением осознавал это, но... впереди лежал трудный путь по землям где рыщет враг. Если Халмир перестанет тратиться на Тинко, то сможет восстановить свои силы куда быстрее, и путь будут проделывать уже три воина, а не два с половиной. А это же много...

Дождавшись момента когда все вокруг будут спать, менестрель положил свои руки на голову Тинко и постарался нащупать его разум. Боль перестала терзать тело, теперь нужно найти его и помочь духу освободиться от боли. Нужно встать вместе с Тинко на путь что ведет к возвращению... Осторожно и медленно Аикарамат спускался в темноту, держа искорку сознания Тинко в поле зрения, как маяк, и приближаясь к ней.

- Тинко-Тинко,- позвал менестрель. Имя, странное для лошадника и садовода, прозвенело искрами металла, в кузне мастера, перезвоном колоколец, веселой дробью подков. - Тинко-Тинко, - снова напевно позвал менестрель, всматриваясь в искорку, ловя образы, ища как соприкоснуться с ней. Установить бы контакт, получить бы отклик, тогда можно будет вывести его из замкнутого круга, отвести прочь от опасного обрыва, за которым бескрайнее море, что бороздит корабль под серым парусом.

Тело Тинко было изранено, но оно было способно жить, раз до сих пор не разорвалась связь, даже при том что Хэлмиру все время приходилось удерживать фэа друга. И если удастся уговорить Тинко самому захотеть вернуться к жизни...

Тинко не отозвался и менестрель, со вздохом, прекратил бесплодные попытки. Он был устал и раздражен - в переди ждал опасный путь, на котором вся ответственность за безопасность спутников ляжет на его плечи, а принц опять будет считать что на его... Подавив вздох Аикарамат открыл глаза и занялся ранами Тинко. Аккуратно раздел его, отмочил бинты, смазал раны мазью, и забинтовал по новой. Хотел переодеть в новую одежду, но такой не нашлось, так что оставил парня просто укрытого плащом и шкурой, а заскорузлую от крови одежду решил постирать позже, как будут силы.

Вылив кровавую воду и убрав следы перевязки, Аикарамат хмуро глянул на Аивэндо, но тот спал и аглонец решил что сначала немного передохнет, а потом уже займется ранами родича.

Выйдя из пещеры менестрель сел на пороге возле самой расщелины. Очевидно укрытие было зачаровано, но все же рисковать эльда не хотел.

Из поясной сумки нолдо вынул кисет и трубку - когда-то он получил их от науга, что ходил трактом через земли Морифинвэ, в замен на то что поделился коймасом... Странны эти наугрим... А теперь кисет, неведомо как, оказался в поясе у нолдо. Аикарамат, запахнувшись в плащ, постарался поудобнее расположиться меж камней, набил трубку и с некоторым усилием раскурил ее - рука начала слушаться, но все же было больно и неловко ее использовать.

Нолдо задумчиво курил. Он был рад наконец-то оказаться подальше от этого заносчивого парня из Третьего Дома, на все имеющего свое авторитетное мнение, постоянно указывающего ему что делать... Да и вообще хорошо быть подальше от всех них... Довести. Довести до своих и исчезнуть... Облако дыма, мешаясь с паром изо рта, медленно растаяло в воздухе.

Два дня прошли.... очень тихо. Аикарамат наслаждался бы ими если бы не крайне медленное зарастание ран, если бы не Тинко, которого маленькому лорду все время надо было "держать" - а случись что за время похода и перестань его "держать" - помрет? Менестрель только подавлял вздох досады, но добудиться до юноши у него не получилось.

Роквен, не считая руки, был цел и по тому забота о раненых и быте хоть и забирала большую часть его времени, тяжелой не была. В свободное время нолдо так же спал и набирался сил. Лембас он не трогал, но готовил себе и всем желающим суп-рагу из мяса, сухарей, кореньев и какой-то крупы. 

В одно из пробуждений Халмир вдруг вспомнил что нужно показать где родник (а до этого еще и искал его). Аикарамат привычно подавил вздох - что взять с маленького лорда? И поблагодарил.

Зато неизменно радовал Аивэндо. Просыпался редко, говорил четко и мало, ел (правда тоже мало, но это было объяснимо), и снова спал. Его раны, наверное, подживали лучшим образом.

На третий, точнее уже на четвертый день, Аикарамат чувствовал себя достаточно хорошо что бы пойти что-нибудь наохотить. Да и запасы через пару дней подошли бы к концу, так что идти было надо. Когда нолдо уже был готов уйти, вновь проснулся Халмир. Аглонец привычно подавил вздох и посмотрел на принца.

- Доброе утро. Как ты?

Аикарамат опустился возле принца. Глядя на этого старательно улыбающегося юношу, жалость снова коснулась сердца роквена, заставляя смягчиться.

- Спасибо, проверь, - согласился он. И что бы дать принцу возможность чувствовать себя в равной степени полезным, а не беспомощным, и что бы наложить новую порцию мази на рану: пусть заживет скорее. Они подчистую выгребут здесь запасы, но... вряд ли они теперь кому еще пригодятся.

- Я хочу пойти на охоту. Еда подходит к концу, лучше ее оставить на поход. А нам сейчас свежее мясо будет полезнее. Сделаю бульон для Тинко.

Аикарамат с недоверием и удивлением посмотрел на принца. Чему... он так радуется? Возможности помочь феанорингу? Повод для радости, ничего не скажешь. Новостям об охоте? Да тоже странно бы... Но оставаться отстраненным при виде такой чистой радости было нельзя, и роквен тоже неуверенно улыбнулся.

- Спасибо, ты здорово меня перевязываешь, еще пара дней и ее можно будет нагружать уже почти без риска. Смогу нести Тинко. Но лучше бы дня четыре подождать... Да и вам только на пользу будет... Как думаешь, мы торопимся, или можно лежать тут сколько нужно? - этот вопрос давно занимал нолдо и он решил поделиться и ... видя эту искренность, даже... ладно, спросить совета, у маленького лорда. 

- Я буду осторожен. Далеко постараюсь не отходить. И если меня схватят, вас не выдам, не тревожься наследие Финвэ. Но... я не уверен что смогу позвать вас. Мы не родня, не близкие друзья и права ни у одного из нас над другим нет. - Даже с тем у кого над кем ответственность они не сошлись во мнении. Нолдо выглядел озадаченным.

- Да, - кивнул роквен, - посмотрю...

Тревожная охота неизбежно была сопряжена с разведкой, и, если им повезет, так далеко от крепости никто ошиваться уже не будет.

Открываться Халмиру в ответ, когда тот был не в беспамятстве, а осознанно... не хотелось, но Аикарамат спокойно кивнул:

- Договорились. Если что - позову. И руку сейчас прибинтую что бы тебе было удобнее, но знаешь... Не возился бы ты, правда. Тебе не нужно утомляться: это задержит всех нас. Лучше Тинко добудись, если можешь.

И менестрель занялся рукою принца.

- Я считаю что стоит в пути тебя кому-то ранить, или еще чем-то отвлечь, и ты перестанешь "держать" Тинко, и мы можем его вообще потерять, - отозвался Аикарамат. - Когда же мы придем в Бретиль - делай что хочешь. У меня с дориатрим нет отношений, - холодно закончил нолдо. На насмешку принца (чем еще это могло быть после слов о Доориате и Мелиан?) феаноринг не обратил внимания.

Закончив с Халмиром он поднялся, и, вооруженный только ножом двинулся к выходу. На пороге все же остановился, повернулся к маленькому лорду и кивнул ему на прощание.

Когда Аикарамат вышел наружу было не раннее, но еще утро. Стараясь запоминать приметы убежищя, охотник шел вперед. Преследователей он не заметил, но патрули периодически попадались, и от них приходилось прятаться. На каменистой пустоши, встречалась мелкая дичь типа сусликов, и Аикарамат решил пойти в сторону леса, в поисках более крупной дичи. Дойдя до зарослей, эльф первым делом сделал себе пару крепких копии.

За время отдыха менестрель успел узнать что со всеми кто ему дорог все в порядке и теперь у него была лишь одна печаль и забота - добраться всем бродячим госпиталем до Бретиля, а оттуда (нолдо уже знал куда нужно) в Нарготронд. Пока феаноринг дошел до леса ему встретилось несколько волчьих разъездов, от которых он смог скрыться, будучи опытным охотником и разведчиком, но придется уходить не одному, проскочить бы... Была надежда что в ту сторону куда пойдет отряд, патрули почти не посылают.

"Хотел бы я знать что они ищут здесь", - подумал феаноринг. "Вряд ли до сих пор нас..."

На душе у нолдо было тоже не спокойно. Этот полукровка... был слишком другим... невинным. Но Аикарамат таким не был. И нахождение рядом с принцем причиняло боль. Однако, нолдо отгонял сейчас от себя все мысли, он в опасных местах с важной целью - найти для них добычу. Не успели ведь ори еще всех распугать?

Не успели... Добыча нашла феаноринга сама. И это был разбуженный медведь-шатун. Нолдо столкнулся с ним достаточно неожиданно, когда собирался пересекать очередную полянку, густые кусты сбоку распахнулись, словно трава и из них на эльфа бросилась туша. С злобой, не свойственной животным, зверь встал на задние лапы и ревя намеревался ударить по эльфу, и по той скорости и ловкости, которой обладали медведи, не смотря на свою массу, увернуться от него было не просто. Нолдо едва успел обернуться и, выставив копье вперед, отпрыгнул в сторону.

+1
[dice=3872-16]

защита от медведя +1
[dice=5808-16]

Феанорингу удалось отскочить, отделавшись лишь порванной на плече рубахой и неглубокими царапинами, медведь же оказался ранен, но недостаточно серьезно что бы упасть; и по тому стал лишь злее и опаснее. Аикарамат, не тратя время, ударил вновь, отбросив одно копье, а вторым действуя с двух рук:

(+1)
[dice=9680-16]

Как жаль... Как жаль что Тьелкоромо не видел этот удар! Копье вошло прямо в сердце медведю; зверь взревел и забил в воздухе лапами, норовя попасть по охотнику - одного удара этой лапы хватило бы что бы смахнуть эльфу голову. Но длина древка не позволяла зверю отомстить, и Аикарамат, налегая всем весом на копье, и при том удерживая его в руках, со смехом смотрел в пасть зверя. Это была... победа. Победа ловкости, силы, отваги; это было преодоление страха, победа не только над могучей силой, но и над собой. И постепенно глаза зверя померкли, а рев превратился в тихое урчание как, быть может, этот медведь урчал пока был маленьким медвежонком. И Аикарамат отпустил копье. Его жертва упала и затихла. С уважением коснулся нолдо лохматой башки, а потом выдернул копье.

- Да... - протянул охотник задумчиво... - Тащить тебя будет тяжелее чем Тинко...

И, не тратя времени, нолдо начал ножом потрошить свою добычу (все таки нести будет легче) и сливать кровь (не привести бы за собой след...).

Отредактировано Aicaramat (26-05-2018 10:24:44)

Аикарамат почти закончил с медведем. Он торопился, по этому весь вывозился в крови, но это было не страшно - отстирает, главное добраться до заимки... Работая охотник не забывал где он находится и по тому чутко вслушивался в лес вокруг и его звуки. И хрустнувшая ветка заставила его мгновенно развернуться с копьем в руках. И увидеть как на поляну, пригнув шеи и скалясь выходят волки. Не гауры Саурона, просто волки - худые, голодные, злые, но просто волки...

- Это мой медведь, - глядя в глаза вожаку весомо сказал нолдо. И в самом деле, в Аикарамате проснулся охотник, некий хищник, что готов был драться за свою добычу. Нолдо поймал взгляд волка, а за взглядом и разум животного. И пока волк шаг за шагом пятился, проигрывая в поединке воли, остальные волки медлили, не решаясь напасть.

Вожак стаи заскулил, мотнул головой, но взгляд отвести не смог - нолдо не позволял ему этого. Шерсть на загривки волка встала дыбом, он попробовал дернуться еще раз, а потом... заскулил, опустился на передние лапы и пополз к Аикарамату.

Эльда отвел глаз и протянул ладонь вожаку - обнюхать и запомнить. А потом потрепал волка по башке и подозвал остальных троих. По очереди его новая стая подходила знакомиться и лизала окровавленные руки.

- Поторопимся, - сказал им охотник, и кинул волкам медвежью требуху (но не печень и сердце) и еще пару кусков не лучшего мясо. - Ешьте и двинемся.

Изначально нолдо планировал унести с собой лишь несколько кусков мяса в мешке, но стаю нужно кормить... И в дороге стая его отряду ой как могла пригодиться.

Все же кинув самые ценные (и уже отрезанные) куски мяса в мешок, Аикарамат (наконец-то не подавляя вздоха) рпзвернул медвежью тушу. Да... она будет потяжелее Тинко... Но и он уже не тот, уже и сам не еле переставляет ноги. Только бы руку снова не растревожить... Но и тушу тащить надо не так бережно.

Не тратя больше времени впустую, охотник поднял тушу и  закинул ее себе через плечи, смотря что бы лапы не врлочились по земле. Воки быстро закончили с тем что им дали и были готовы выполнять приказы нового вожака.

Феаноринг послал их полукругом впереди себя, как дозорных. Пути, если без задержек, было часа на три.

Отредактировано Aicaramat (01-06-2018 12:40:57)

Обратная дорога была легка. Несколько разъездов, завидев впереди высланных волков, сворачивали, считая что там где прошли эти голодные звери и им ничего интересного не встретится.

Ноша на плечах была тяжела, и пришлось сделать несколько привалов, так что до заветных камней феаноринг дошел только через четыре часа, когда солнце уже клонилось к закату. Но Аикарамат был в приподнятом настроении. Опершись о камни эльф прикрыл глаза и постарался нащупать мыслями Халмира:

- Я пришел, - улыбаясь сказал нолдо. - С ужином и гостями. Надеюсь и у вас все хорошо?

Феаноринг молча выслушал Халмира и ему нечего было возразить и не в чем упрекнуть арафинвинга. Некоторые вещи... было тяжело забыть. Для кого-то это волки, для кого-то... нолдо мотнул головой, отогнав непрошеные мысли, и ответил:

- Они не потеряют, но пропустят ли их чары? Ты сможешь выдержать их компанию рядом?

Аикарамат вновь взвалил на себя медвежью тушу и позвал стаю.

Халмир усмехнулся и дернул здоровым плечом.

- Пока они с тобой - а ты со мной - чары их пропустят. А я уж как-нибудь переживу. Сейчас я уже помню, что это твои волки, а не волки Тху, а дальше просто придется себе напоминать об этом.

Он наконец убрал нож и уже на ходу задумчиво добавил:

- Вот в Нарготронд их взять не получится, скорее всего.

- Будет видно, - буркнул охотник на ходу. С одной стороны было тяжело идти и говорить, с другой ... феаноринг не думал так далеко вперед. До Нарготронда и им, и волкам еще нужно было дойти.

Волки подбежали и пошли рядом;  один из них подошел со спины и ткнулся носом в руку Халмира.

Менестрель искренне сочувствовал Халмиру.

Дорога до заимки заняла не много времени. Придя ко входу стая получила распоряжение расположиться вокруг, но внутрь входить только если позовут.

Тушу Аикарамат кинул в том самом коридоре где недавно курил и отдыхал. Он разделает ее, но позже... хоть воды сначала выпьет.

- Как Аивэндо? - спросил анлонец.

- Неудачно встал и ушиб раненую ногу, - Халмир ответил быстро, но в голосе звучало искреннее огорчение. - Пройдет. Меня больше беспокоит Тинко - он снова слабеет.

Как только они вошли в жилую часть, юноша ссыпался по ступеням так, что, казалось, вот-вот войдет головой в очаг, и оказался возле младшего. Слушал дыхание, проверял пульс, вслушивался глубже в темноту - туда, где пряталась израненная, испуганная фэа.

Маленький лорд поспешил к своему другу, а Аикарамат, вымыв руки и лицо от крови, подхватив флягу с водой подошел и Аивэндо.

- Как ты? - спросил роквен, гадая можно ли попросить родича заменить ему повязку на руке. - Давай я тебя осмотрю и смажу раны? И... хотел тебя предупредить: была хорошая охота, я еле дотащил тушу медведя, а еще со мной пришли четыре волка. Они ждут снаружи.

Хвэсто поднял голову от своего неспешного занятия и благодарно улыбнулся.

- Осмотри. И я тебя потом. Пожалуй, через какое-то время я смогу помочь тебе с разделкой - как только моя нога перестанет на меня обижаться. А волки... - нолдо ощутимо передернуло, но он постарался не показать этого. - Они ведь снаружи. И если их привел ты - вероятно, они не враги нам. Я постараюсь это помнить.

- Я не знал... - проговорил роквен и в его голосе было искреннее сожаление и сочувствие; редкая минута откровения, когда приоткрылась щель к эмоциям и чувствам нолдо.

Эльф осмотрел раны Аивэндо, дал товарищу выпить лекарств,  а потом поставил разогреться всем котелок с едой и вновь присел возле Аивэндо.

- Перевяжи меня, - попросил роквен, - а потом может отдохнешь? Когда я покидал вас, ты едва находил силы есть. Я благодарен за твое желание помочь, но чем раньше ваши раны затянутся, тем всем будет лучше.

Арфинг покосился в угол, где Халмир склонялся к Тинко, и занялся повязкой Аикарамата.

- Я не нахожу трудным полоскать рубашку, отдыхая то и дело, - проговорил он, разматывая полотно. - Если уж я собирался идти тебя встречать. Но если ты беспокоишься, я могу остаться здесь. Хотя и тебе нужно отдыхать, как думаешь?
С повязкой и раной он управлялся медленнее, но с большей привычкой, нежели Халмир, но к чему придраться - не нашел, или не стал искать.

- Ты полоскал рубашку? - удивился менестрель. - И верно, хотел идти за мной. Значит твои дела куда лучше чем вчера, тогда ты лишь спал и едва ел. Добрые новости.

- Спасибо, - сказал феаноринг когда Аивэндо закончил. - Ты сам знаешь что и как можешь делать, и если поможешь мне я буду рад. Не думаю что ты из тех в ком гордость сильнее  разума.

Еда была готова и менестрель поставил ее меж ранеными. Посмотрел на Халмира, хотел спросиь как там Тинко, но не стал. Юноша был белый и осунушившийся. Что-то вдруг вспомнив, Аикарамат тихо воскликнул "ох ты!" и вытащив из мешка кусок мяса поспешил поставить его на огонь. Большим Тинко он помочь не мог.

А затем сел рядом с Аивэндо и начал есть. Родич был прав - отдыхать надо было всем. Но только один из всех  четверых можно сказать цел... Бесед у них меж собой традиционно не клеялось, чему аглонец был не так уж и не против, и прислонившись спиной к стене Аикарамат ел и думал. Проход меж камнями на входе и основной пещерой был мал и узок, медведь занимал почти все место там; а у Аивэндо была ранена нога - не опустишься возле туши для разделки... Охотник стал размышлять дальше, с чего начнет свежевать, куда положит готовое мясо на хранение (на улице по ночам был уже минус, это удачно...), что дать волкам... И в этом тоже была проблема: не стоило кормить волков при Аивэндо, значит придется найти угол куда складывать требуху.

- Ты мог бы приготовить печень и сердце? - поинтересовался аглонец, подняв глаза на того, кого лорд звал Хвэсто.

Аикарамат сдержано улыбнулся и кивнул.

- Я буду со сворой. Позовите если что. - Нолдо специально назвал так волков, маленький шаг к одомашниванию...

Феаноринг вышел за дверь и склонился над тушей. В первую очередь отрезал медведю башку и кинул ее стае, а затем стал срезать куски шкуры (было узко и тесно, но эльф и не старался снять шкуру аккуратно, хотел просто добраться до мяса). Обрезки летели волкам, хорошие куски складывались в одну сторону, куски похуже - во вторую, кости и требуха - в третью.

Свора у входа в схрон довольно урчала и грызла свою долю добычи.

Аивэндо все же решил не выходить, и Аикарамат был тому всецело доволен. Угнетало состояние Тинко, если бы не это, эльф охарактеризовал бы их дела как вполне неплохие. Эх... если бы он тогда так долго не кружил вокруг стоянки, а напал на орков сразу, быть может он смог бы вытащить Тинко до того как его доведут до такого состояния...

Мысли о судьбе беспамятного юноши испортили все настроение и, хмурясь, Аикарамат закончил с тушей и вернулся в общую пещеру.

Волки, сытые и потрепанные рукой Хозяина, довольно укладывались на отдых возле скалы-входа. Один из них все еще сладко почмокивал медвежьей челюстью.

- Как Тинко? - Тихо спросил аглонец входя.

Халмир даже головы не поднял - все его внимание было занято младшим другом.

- Слабеет, - ответил он так же тихо. - Он не хочет умирать, но сил жить у него недостает, несмотря на все, что ты делал... а тело ему сейчас не поддержка.

"И не смотря на то что ты делал", молча ответил Аикарамат. Пару секунд эльф стоял на пороге, ощущая как чувство отчаяния, злость и бессилие наваливаются на него, а потом угрюмо тряхнул головой - бессмысленно или нет, но он будет драться за этого парня.

Решительно подойдя к Тинко, менестрель почти упал рядом, взял холодную руку раненного, прижал к губам, согрел дыханием, закрыл глаза... Рядом были двое арфингов, в сознании, смотрели на него и слышали... это было неприятно, более того - тяжело... Ничего. Закрыть глаза, отмахнуться, это все не важно... Нужно нырнуть, глубже в себя,... он помнит как это когда-то было: Свет, ясный, глубже любой Тени... "Мне нечего больше сделать для тебя, Тинко"...

И нолдо запел. Не открывая глаз, не отнимая от себя руки Тинко... Золотые искры в листьях Лориэна, земли что не знали печали, дни без тревог и друзья что все рядом, все живы...

Менестрель пел, пытаясь не помнить что в мире есть что-то еще кроме него и Тинко, и тех светлых дней. Пусть парню поможет хоть что-то... ну хоть что-нибудь...

А потом он допоет и уйдет наружу, к своей своре, подальше от арфингов, которым и так пришлось открыть слишком много... Но это не важно, главное что это шанс что можно помочь...

Аикарамат сидел почти не шевелясь, только выпрямившись что бы было удобно петь. Он не мог дотянуться до души Тинко, не мог поймать ее своими образами, а что он еще мог? Охотник что не может взять след дичи. менестрель что не может соткать образ для единственного ради кого поет... Если бы феаноринг не был таким упрямым, он бы уже сдался и отступил, опустив руки. Хватит уже унижений, хватит открывать себя в пустую... Но нолдо был упрям. Он будет сидеть здесь и петь, пока не дозовется. И остановится только если Тинко умрет, или если подведет голос и на чары не останется сил... "Или если тебе наконец велят заткнуться", услужливо подсказал внутренний голос. Аикарамат усмехнулся незримому собеседнику, но не ответил.

Менестрель завел новую песнь - о ростке, что тянется вверх, о хрустальном роднике, что питает в ночи его корни, о лунном свете что серебрит хрупкие стебли, о бездонном звездном небе над ним что ждет увидеть могучие ветви... И вновь о тонком ростке, которому так нужны руки что помогут окрепнуть, помогут вознестись...
Песня была печальная, и ней слышались тоска и зов.

Что-то изменилось в ткани мира, вот здесь, рядом. Менестрель чувствовал это, но... достаточно ли? Силы таяли, и Аикарамат решился: последняя песнь, на нее еще хватит...

Тинко был лошадником, а Аикарамат мало что любил так как мчаться на лошади, по полю и холмам, вверх и вниз, чувствуя ладони ветра на лице; а потом, благодаря в ответ, купать своего коня в реке, ловить закатные брызги ладонями, чувствовать как зверь-товарищ касается тебя лбом и фыркает... Любишь ли ты это Тинко? Песня сложенная в давние дали, но все так же любимая, замирала и затихала.

Аикарамат все так же сидел с прикрытыми глазами, возвращаясь в себя.

- Надеюсь рядом не было тех кто мог почуять, - неожиданно хриплым голосом сказал эльф. Ему вдруг показалось что яркий водоворот чар мог быть виден издали...